Форум » Планеты, орбитальные станции, корабли, шаттлы » Планета ИКСЕН (1) » Ответить
Планета ИКСЕН (1)
Рики: Планета: ИКСЕН Находится в системе Олеата Небольшая высокотехнологичная планета с кастовым строением общества. Специализация - лечебные и восстановительные учреждения.
Ответов - 92, стр:
1 2 3 4 5 All
Рики: - Лю...биии...мммм...ый... - я пытался говорить, но не получалось, что-то мешало. Открыл глаза. Белый потолок. Свет, льющийся с потолка. Потолок навис надо мной, придавил своей белизной, безысходностью и я закричал... Что было сил, но крик получился безмолвный, потому что в горле мешались какие-то трубки. Я попытался посмотреть по сторонам. Белые стены. Мягкий свет, льющийся из окна, за окном - темная ночь. Я попытался пошевелиться и не смог. Без тебя. Тебя не было рядом. Я был один. И мне было страшно. Над головой что-то пронзительно запищало и я провалился в темноту и боль. Без тебя...
Рики: Я снова открыл глаза. Как же больно. Нестерпимо больно... Вокруг суетились какие-то люди, кто-то держал меня за руку, меня чем-то кололи, какие-то провода, какие-то трубки, я не мог дышать, не мог ничего сказать, мне было больно. Безумно больно. Чей-то голос над головой: - Он в сознании, но интубационные трубки пока не снимать! Давление восстанавливается, он приходит в норму... Потом еще что-то, но голоса сливались в один гул. Я снова закрыл глаза, но кто-то зашлепал меня по щекам: - Давай, парень, приходи в себя, не смей проваливаться... Мне твой дружок башку открутит, если ты тут кони двинешь! Давай, ну же, давай-давай, приходи в себя... - меня снова чем-то кололи, под ребрами, в легких, было холодно, руки болели от уколов, а еще было больно грудь и живот, я чувствовал, что по мне размазано какое-то желе. Я снова услышал чей-то голос: - В ожоговый не везем, опасность сепсиса миновала, раны начали принимать пересаженную кожу. Везем в реанимацию. Давай, парень, живи. Не знаю, где тебе так подвартило переломаться и обгореть, но тебе повезло. Ты жив, и не вздумай переселиться в мир иной. Я тогда сам за тобой туда явлюсь и верну! Дальше я понимал плохо, подействовало видимо какое-то лекарство, я засыпал, меня куда-то повезли, потолок и лампы закрутились в хороводе, веки отяжелели... - Ну вот и славно... - последнее, что я услышал перед тем, как уснуть...
Рики: Мне было плохо. Постоянно мутило и пища, проглоченная с трудом, через несколько минут вырывалась наружу. Я измучился. Наконец врачи начали, как они говорили, кормить меня врутривенно. От этого вены распухли, покрылись кровоподтеками и синяками. Врач, который вытаскивал меня, как он сказал, с того света, приходил каждые полчаса. А я все ждал, что он войдет и скажет, что ко мне пришли... Ты пришел. Но он лишь смотрел данные и уходил, изредка подбадрив меня какой-нибудь шуткой. Я уже пытался сидеть, шевелиться больше, крутил по сторонам головой. Но слезать с кровати мне еще не позволялось. У меня над кроватью был шнурок такой, на конце кнопочка, мне было достаточно протянуть чуть-чуть руку, чтобы достать его и позвать кого-нибудь. А еще ко мне приходила на вызов такая маленькая кругленькая бабушка... Я долго не мог запомнить это слово... Добрая. Она помогала мне с естественными потребностями. Но дежурила она редко, и мне чаще доставалась сухая особа, высокая, как палка, и злобная. Она крутила меня, обтирая губкой с каким-то вонючим раствором, так, что я чуть не кричал от боли. Однажды я попробовал пожаловаться врачу, и он заменил ее. Стал приходить парень. Он делал все осторожно, но он мне не нравился. Не знаю почему. А ты все не шел. Я спросил доктора, можно ли позвонить, но он сказал, что этим ведает главврач, а он сейчас на какой-то собрании, я не понял где, понял только что улетел он надолго. Но я все равно ждал. Ждал тебя...
Рики: ...Врач вошел улыбаясь и держа руки за спиной. У меня в груди екнулу, сердце заколотилось так, что какой-то прибор, датчики которого постоянно были ко мне прикреплены, запищал и стал выдавать офигенные данные. Врач подошел и протянул мне пластиковый пакет. Я вытащил содержимое и сердце застучало еще сильнее. Это был маленький монитор с текстом. Я читал строчки, а по щекам покатились слезы. Ты не забыл обо мне, ты помнил, ты скучал по мне... Я посмотрел слезящимися глазами на врача, он улыбнулся и потрепал меня по волосам: - Главврач передал с конференции. Ему сегодня пришло, он сразу передал это нам. Я улыбнулся, но от улыбки и от слез обожженая кожа потрескалась, стало невыносимо больно, я зашипел. Врач подошел ко мне и повернул мое лицо к свету: - Скоро ты забудешь о своей боли. Еще несколько пластических операций и ты будешь в норме. А пока - читай. И он ушел. Я снова начал читать. Ты рассказывал мне, как скучаешь, как хочешь меня увидеть, и что тогда произошло... Странно, но я ничего не помню, помню только оглушительный взрыв, твое тело, закрывшее меня и... все... пустота... а очнулся я только здесь, опутаный приборами и проводами, с трубками во рту и носу, привязанный к кровати. Я дотянулся до чашки, попил, и еще, и еще раз принялся перечитывать твое письмо...
Рики: Я лежал, пристегнутый к каталке. Рядом стоял тот врач, который приглядывал за мной. Он погладил меня по стриженому ежику на башке. - Они снова отрастут, и будешь носить как тебе нравится! А сейчас нам пора, Рики, ты готов? Я кивнул, правда готов я совсем не был... ...-Рики... - кто-то несильно похлестывал меня по щекам, - Рики... просыпайся, все кончилось, просыпайся... - еще несколько похлопываний и я открыл глаза. Правда мне совсем этого не хотелось. - Вот так... Теперь если и уснет, только на пользу. - снова сказал голос, - Катите его в палату... Я закрыл глаза, снова проваливаясь в сон. За ночь я несколько раз просыпался, и первый раз оттого, что замерз. Я подергал руками, они не были привязаны, пошарил рукой рядом с собой - решетка... Металлическая... я перепугался и дернул рукой, зацепляя шнур вызова дежурного... Через пару-тройку секунд влетел сам врач и включил свет. Оказывается, чтобы я не упал во сне, меня поместили на такую кровать, у которой были бортики, и сейчас эти бортики были подняты. Я ошарашенно смотрел на врача и тяжело дышал. Все тело болело, а еще я стукнулся об решетку рукой... - Напугался? Я молча кивнул. - Ничего, вот начнешь садиться и вставать, мы борта уберем. А сейчас если что-то нужно - не стесняйся. - Замерз... - проговорил я. После наркоза язык еще плохо ворочался. - Там носки есть... - я указал взглядом на шкаф. - Мистер Окигава, если можно - помогите мне их одеть... Врач подошел к шкафу, достал носки и подошел ко мне. В руках он держал те самые, беленькие, шерстяные и пушистые, которые ты одевал мне, когда я простудился на Терре. Окигава показал их мне и я кивнул. Он одел мне носки и я спросил его: - Мне больше нет никаких писем? - Увы, Рики... - он вздохнул. - Еще что-нибудь хочешь? - Да, пить... - Прости, но сейчас тебе нельзя. И завтра будет нельзя. Потерпи. Нельзя чтобы жидкость бродила по организму, имплантанты должны прижиться. Хотя знаю, как после наркоза хочется пить. - Что вчера было? - Тебя подлатали на плечах и груди, немного бедра, ну... кое-где еще... на попке... - Окигава улыбнулся, - Так что прости, но пока не приживется - пить нельзя. Я распоряжусь, чтобы тебе давали какие-нибудь сочные фрукты, вместе с мякотью сок можно, а вот чистую жидкость нельзя. - А можно я сам напишу? - неожиданно спросил я. - А ты сможешь? - Я попробую... - Принести планшет? - Нет, лист бумаги и ручку... - Ты хочешь послать бумажное письмо? - Да... - Оно будет долго идти, хотя... у меня друг сегодня вылетает спецрейсом в вашу сторону, на грузовике, я с ним передам... ..."Корд, я люблю тебя... Твой малыш." - нацарапал я на листе и отдал врачу. Я столько хотел написать, но сил хватило только на одну строчку... На самую главную... Я уже знал, что через десять часов ты его получишь. Хорошая техника прыжков через пространство - как ты мне объяснял, когда мы летели на Терру... ...Фурнитур молча подошел к Корду Нортону и положил перед ним на стол сложенный в несколько раз листок...
Корд Нортон: Я взял листок с недоумением, но когда развернул... Что-то теплое обожгло щеку. Пальцы машинально коснулись лица и на перчатке темноватой кляксой оставила след влага... Внутри все сжималось, когда я снова и снова перечитывал одну единственную строчку. Когда я, содрав надоевшую перчатку, гладил пальцами лист бумаги, которого касался ты... Когда я, сложив листок, и положив его во внутренний карман сьюта, беззвучно шептал твое имя... Когда улыбался, мечтая о том времени, когда смогу снова увидеть тебя...
Рики: Я орал. Орал как резаный. А я и был резаный. Потому что кожа на бедрах и заднице никак не приживалась, и сейчас врач обрабатывал ее специальным раствором. Было больно. Безумно. От касаний, от того, как щипал раствор, от холодного металла. - Тсссс... - рука медсестры прижимала мою голову к специальной подушке, я лежал вниз лицом и держался за эту подушку руками, а слезы капали на пол. Анастезию нельзя было делать. Потому что прошло мало времени с предыдущего наркоза. Мистер Окигава сказал, что это слишком большая нагрузка на сердце и мне придется потерпеть... Наконец он отложил инструменты, снял с меня фиксаторы и еще двое врачей помогли переложить меня на каталку. Потом меня намазали какой-то вонючей жидкостью, прикрыли простыней и повезли в палату. - Рики, ворочаться нельзя. И чесаться тоже. Даже старайся не двигаться. - сказал врач, когда меня переложили на кровать на живот. А потом врач провел рукой по моей щеке, стирая еще не успевшие высохнуть слезинки: - Скоро все кончится... Надо только еще чуть-чуть потерпеть... - он укрыл меня и вышел. Я отвернул голову к окну. От лекарств меня клонило в сон. -Корд... - прошептал я, - Любимый... Забери меня отсюда... Корд...
Корд Нортон: Я ворочался без сна, разметавшись на широкой постели. Непроглядная чернота, в которой так остро чувствуется одиночество... Кажется я забылся коротким сном, потому что внезапно проснулся от собственного крика. Учащенное сердцебиение и испарина на лбу... Что со мной? Не знаю... И почему кричал - не помню... Наверное что-то снилось, но вот что... Меня трясло, и в душе появилось какое-то беспокойство. Раньше бы я никогда не подумал, что у блонди есть душа... Наверное - во всем виноваты наши каникулы на Терре. Я обнял подушку... Как раньше обнимал тебя... Как еще обязательно буду обнимать тебя... Она была влажной... И теплой... теплой моим теплом. Не твоим, не нашим, а только моим. Сердце нехотя успокаивалось...
Рики: - Я больше не могу... - я лежал на животе, обхватив голову руками. - Хватит... Оставьте меня... Не могу... - шептал я, но врачи не обращали на мои слова внимания. Наконец Окигава сказал: - Если упустим время - нчего не приживется, нужно сразу все делать, в комплексе. Так что придется еще немного потерпеть. - и он снова начал обрабатывать мои раны. У меня уже даже кричать сил не было, я просто вздрагивал, когда он касался ран. Я одурел от седативных, от обезболивающих, от снотворного... Меня перевернули на спину. Странно, но боли я не почуствовал, лишь неприятное покалывание. Видя недоумение в моих глазах, Окигава сказал: - Это специальный раствор, он как фиксирующая повязка, с ним ты можешь лежать на боку или на спине. - А можно мне зеркало? - попросил я, проводя рукой по колючему ежику волос на голове. - Мне кажется, еще не время для этого. И потом, зеркало в холле, я не могу принести его - оно висит на стене. А вставать ты еще не можешь... - Я хочу увидеть себя, принесите зеркало... - уже более настойчиво попросил я. Врачи лишь перемигнулись. - Зеркало, черт вас подери! - я схватил со стола какую-то склянку и запустил ею в дверь. - Хватит! Не могу больше! - я упал на подушку и тут мне в руку впилась игла...
Корд Нортон: Утро. Серое. Пустое. Холодное. По заведенному порядку - встать, позавтракать, привести себя в порядок - и работать, работать, работать. Работать так, чтобы другие мысли не лезли в голову, не тревожили память воспоминаниями, не сжимали сердце холодными тисками боли. Рука потихоньку оживала, но три пальца все еще отказывались повиноваться командам мозга. Надо будет все-же сходить к Раулю в лабораторию... Не отпускала тревога после ужасной ночи. Я знал, что тебе сейчас очень плохо, что ты один, что ты боишься... Письмо, всего одна строчка, надежно покоилось во внутреннем кармане сьюта у сердца. Письмо... Я ухватился за эту мысль как тонущий за спасательный круг. Видеописьмо. Оно тебя поддержит. Поможет дождаться. Поможет пережить разлуку. Небольшой видеодиск, маленький кусочек бездушного пластика. Он передаст тебе то, что не сможет передать бумага, буквы, слова... Через два часа курьер быстрой доставки забрал тщательно запечатанный конверт с маленьким кусочком пластика...
Рики: Я дремал, когда в палату вошел врач. - Рики... - он чуть тронул меня за плечо. Я не сразу открыл глаза, ему пришлось два раза еще трепать меня за плечо. - Да, мистер Окигава... - Рики, у меня для тебя кое-что есть, - он стоял, держа в руках какой-то конверт и улыбался. - Вы принесли мне зеркало? - спросил я, снова закрывая глаза. От лекарств зрачки у меня были расширены глаза от дневного света резало. - Нет, Рики, думаю, что тебе самому стоит взглянуть на это, - он вложил конверт мне в руки. Белый, ничем не примечательный пластиковый конверт. Но сердце почему-то так застучало... В голове кровати пискнул какой-то прибор. - Рики, успокойся, я уверен, там что-то очень важное и долгожданное для тебя... - он погладил меня по волосам и вышел, оставив на моей постели маленький комм с видеокэкраном. С бухающим сердцем я раскрыл конверт... ...Я люблю тебя, малыш... - эти слова я мог слушать сотни и сотни раз, я снова и снова пересматривал диск, вглядывался в любимые черты, гладил их пальцами на мониторе. И слушал... слушал... слушал... любимый голос, смотрел на любимое лицо, любимые глаза, полные одинокой печали... Положив комм под подушку я вызвал врача. - Мистер Окигава, а можно мне тоже такое же письмо надиктовать? - Ты готов к этому? - Думаю да... - прошептал я. Но оказывается готов я не был. Едва пошла запись, как я забыл все слова, все, что хотел сказать тебе, лишь смотрел в устройство и глотал слезы, катившиеся по щекам. Они жгли, разъедали кожу, но я не мог ничего сделать... Наконец я выдавил из себя: "Я люблю тебя... Скучаю...". Под конец я все же улыбнулся, и кожинка на губах снова треснула. Я машинально приложил палец к губам: - Черт! - и закусил губу. Не знаю, наверно это тоже записалось. Послание отправилось. А я лежал и думал о том, захочешь ли ты вернуться за мной, когда увидишь, на кого я стал похож...
Рики: ...Ты обнимал меня, а я сидел у тебя на коленях и лопал сладкую вату. А потом ты купил мне мороженого, я весь перемазался, был липким, а ты прямо на улице слизывал с моих губ мороженое. Мы так много смеялись. А потом пошли к морю, купались, я забирался к тебе на плечи и ты скидывал меня. Получалось как с трамплина. А вечером ты повел меня в ресторан, где подавали морепродукты. В самый дорогой. Потому что обещал, что я попробую все сорта рыбы и креветок и крабов... Ты всегда помнил, что я люблю рыбу. Любую, во всех видах. А вечером мы с тобой валялись в обнимку на огромной шкуре перед камином в спальне... перед большой кроватью, застеленной такой же шкурой... И ты брал меня... нежно, осторожно, ласково... и отдавал себя, жарко и страстно... А потом поил белым вином со своих губ, и кормил фруками, передавая мне их с поцелуем... А потом... потом почему-то потолок начал стремительно надвигаться, стены сошлись, глаза опалило вспышкой и... Я проснулся... в холодном липком поту, рывком сел на кровати. И тут же с криком упал обратно... - Рики... что случилось? - дежурный врач влетел в палату. Фиксирующая повязка на спине стала липкой и теплой. Врач помог мне повернуться на живот и осмотрел меня. - Ну нельзя же так! Рики! Снова раскровил все, снова будет больно заживать... Глупый, зачем ты так дергался? Ну ведь только-только прижилось, только-только начало восстанавливаться! - он ругал меня, а сам быстро и аккуратно отлеплял фиксаторы, снимал повязки и промывал ранки. Удивительно, но было уже почти небольно... - Что случилось? - он селя рядом со мной, когда закончил перевязку. - Кошмар приснился... - я лег, удобно устраиваясь в подушках. - Давай-ка поворачивайся на бок, когда спишь на спине - всегда кошмары сняться... - он помог мне перевернуться и я тут же задремал. Было так тепло и уютно, места на теле, где еще совсем недавно было не дотронуться, не болели, наверно мазь, что он намазал меня, была с обезболивающим. - Спасибо... - пробормотал я, засыпая... ...Но ты не дал мне договорить, ты снова увлек меня на шкуры и начал ласкать... Дразнить языком и поцелуями, обнимать... Шептать нежно-нежно на ушко, так, как можешь только ты...
Рики: Еще одна перевязка... Снова уколы, снова капельницы, снова каталки... Сегодня меня возили к пластику на консультацию. Сказали, что еще неделя - и можно будет уже заниматься лицом. А я его так и не видел еще. Зеркало мне так и не принесли. Я хотел скандал устроить, но понял, что мои выходки здесь терпят только потому, что ты видимо проплатил лечение. Но смотрят уже как-то криво. Лишь мистер Окигава относится ко мне хорошо. Нет, все тоже не плохо, но смотрят они на меня как-то недобро. Сегодня я лежал в постели и смотрел в окно. Там летели какие-то белые хлопья. Мистер Окигава сказал, что это снег и что он холодный. А еще он рассказал, что их дети лепят каких-то снежных баб из белых шаров. Я один раз видел Юпитер на голограмме, и представил ее из снежных шаров... И мне сразу захотелось на улицу. Но я же не встаю еще. А в каталке я не хочу, хотя мистер Окигава сказал, что еще неделю я буду лежать, а потом надо будет вставать начинать. Он добрый. Вчера разрешил мне пить сок так, из пакета. Сказал, что кожа прижилась уже, что теперь можно. Но мне все равно грустно... Потому что нет рядом тебя... Поэтому я спать больше стараюсь. Чтобы не думать о тебе постоянно... Но тогда ты начинаешь мне сниться... И во сне я могу дотронутья до тебя, обнять, прижаться... А утром так не хочется отпускать тебя...
Корд Нортон: Я вернулся к себе поздно вечером. Собственно, вечер выдался отвратительный. Пришлось сообщать о происшествии, давать разъяснения что это за работник, чем занимается, и как я обнаружил у него эту замечательнейшую штучку... Уставший я упал в кресло и прикрыл глаза. - Кофе, с молоком... - сказал я в никуда. Но приказ был услышан, и мой новый фурнитур скользнув неслышной тенью, поставил на столик поднос с требуемым, рядом с требуемым, то есть с чашкой, лежала пластиковая коробочка. В таких обычно пересылают мини-диски с видеозаписями... Так и есть. Я вставил минидиск в считывающее устройство, и расположился перед экраном, прихлебывая кофе... В горле стоял ком, а глаза предательски пощипывало. Я резко выдохнул и встал, подошел к окну и уставился в черное небо. Сегодня лун не было. Не было вообще ничего. Абсолютная чернота, затягивающая пустота... Такая же, как у меня внутри. Ты... твое лицо... Только глаза остались такими же, как прежде... Почти такими же. Теперь в них вместо смеха и золотистых искорок поселилась боль и печаль. Но они снова станут прежними. Я все для этого сделаю. Глядя в темноту ночи я вспоминал тот ужасный взрыв... и тебя... Ты оказался между взрывом и мной... Только потому, что ты оказался там, сейчас я стоял здесь. Я здесь. А ты там. Один на один со своей болью и страхом. А я здесь... Мне нестерпимо захотелось оказаться рядом с тобой, коснуться коротких, стриженных ежиком волос, сжать похудевшую, измученную руку... Но чтобы продолжать лечение нужны средства. И немалые. И только здесь я мог раздобыть недостающее... Я прикинул, что если взять два выходных... То получится провести два-три часа вместе. Возможно, это выход. Я не хотел больше видеть такой потерянный взгляд. я его уже видел однажды, когда ты думал, что все разрушил. И сейчас ты думаешь, что я бросил тебя там, одного. Ты этого не говорил, но я видел, что это тебя гложет. Если в моих силах изгнать эту тоску из твоих глаз - я сделаю это. Чего бы мне это не стоило. Я вытащил диск из считывающего устройства, убрал в коробочку и спрятал в потайной шкафчик за одной из стенных панелей. Надо все как следует обдумать...
Рики: - Только не уходи... - шепчу я, а руки тянутся к тебе, пытаются удержать... - Я вернусь, мой сладкий... - шепчешь ты и целуешь меня... И все-таки уходишь... А я все тяну и тяну к тебе руки... ...-Рики... Проснись... Нам пора... Пора... - мистер Окигава трясет меня за плечо. - Пришли результаты анализов, мы можем сделать это уже сегодня, если ты хочешь и если готов. - Да, мистер Окигава, - шепчу я, - Я хочу... Готов... - Сейчас придет медсестра и сделает все как надо, не волнуйся, все будет хорошо... ...Яркие лампы плывут по коридору... Веки у меня такие тяжелые, что я закрываю глаза и уплываю куда-то, просто чувствую невесомость... Мне легко-легко, и совсем не больно, я соскакиваю с кровати и бегу... Куда-то бегу, а потом я вижу тебя... Ты стоишь около красивого большого дома и протягиваешь мне руки... ...- Все, заканчивайте тут... Везите в палату... - я открыл глаза... Надо мной плавали какие-то светлые пятна, опять я куда-то поплыл, яркие вспышки... - Да он очнулся, ну и хорошо! Катите его в палату! - услышал я знакомый голос и снова провалился в сон...
Рики: Сегодня... сегодня снимут повязки! Я сидел на кровати как на иголках и ждал этого момента. Мистер Окигава сказал, что все вроде бы зажило на теле, даже следов почти не осталось, так, несколько маленьких шрамиков и теперь можно конкретно заниматься лицом. А потом я ходить буду. Правда пока с костылями. И лицо наверно надо будет еще разок подправить, потому что сейчас там убрали только ожоги. А еще я заметил, что после того, как мне по голове размазывали какую-то жутко вонючую дрянь, у меня волосы отросли. Уже даже заметно. Уже не такой жесткий ежик. Я сидел и ждал, когде же меня повезут в перевязочную, но они пришли и сняли все в палате. Даже больно не было. А потом пришел мистер Окигава. Он держал что-то за спиной и я думал, что там письмо. От тебя. Но когда он протянул мне зеркало, руки мои опустились. Я даже не посмотрел на себя. - Рики, что случилось? - мистер Окигава погладил меня по волосам. - Ничего... - я посмотрел на него. - Я... не нужно наверно было ему видеописьмо слать... - почти прошептал я, - Он не вернется за мной... Кому я такой нужен. - Рики, не говори глупостей. Если он до сих пор не ответил тебе и не приехал - значит у него какие-то дела. И вообще, хватит об этом, давай смотри, что получилось! - и он вложил зеркало мне в руки. Я нерешительно поднял его...
Корд Нортон: "Рики, малыш... Как я ни старался, но обстоятельства вынуждают меня оставаться на Амои. Возникли некоторые проблемы, но ты не волнуйся, все наладится... Я надиктовывал видеописьмо, думая про себя, что хотел бы я быть так уверен в том, что говорю... Деньги я отправил, их хватит с лихвой. Терранские диковинки - удовольствие дорогостоящее, а то что я привез и теперь потихоньку продавал через антикварные магазины - пользовались хорошим спросом. Так что финансовый крах нам определенно не грозил. Я помнил твой взгляд, как ты смотрел в камеру, записывая свое прошлое письмо... "я люблю тебя... скучаю по тебе..." Я закончил свое письмо с улыбкой... приложив пальцы к губам и коснувшись ими глазка записывающего устройства. Когда я отправлял видео-письмо, то слишком поздно вспомнил, что неестественное положение пальцев левой руки могло тебя встревожить... Но уже поздно было что-то менять. Письмо отправлено, но главное я тебе сказал.
Рики: ... - Ну же, смелее! - медбрат стоял чуть в стороне и наблюдал, как я неуверенно стоял на костылях. Потом я сделал несколько шагов по коридору. Мистер Окигава сказал, чтобы я тренировался. Потому что когда ты приедешь я должен быть в форме. А еще он сказал, что не хочет, чтобы я ходил на тренажере, там все просто и перила есть, чтобы я сам пробовал ходить. Ну я и ходил. Вернее, ковылял. Я как раз уже прошел два раза по длинному коридору, пошел на третий круг, когда из своего кабинета вышел мистер Окигава. - Рики! - он подошел ко мне. - У меня для тебя кое-что есть! Такава, ты пока можешь быть свободным, - кивнул он медбрату и тот ушел. - А ты смотри, это с Амои... от... - он улыбнулся и протянул мне диск. От радости я чуть не задохнулся. Сцапал диск и не расчитал того, что стоять самостоятельно еще не могу. Костыли грохнулись об пол, а я грохнулся следом. Диск вылетел у меня из рук. Мистер Окигава покачал головой. - Торопыга! - Так меня только Корд называл... - проворчал я, пытаясь встать и дотянуться до костылей. Но мистер Окигава отшвырнул их ногой дальге и веле: - А ну вставай сам. Хватит держаться за костыли! Я поворчал, но поднялся. Коленки дрожали, но я не замечал этого. Я вцепился в диск... ... - Корд... - я погладил монитор. - Любимый... - по щеке потекла слеза. Только сейчас она не обжигала. После операции все зажило, отеки спали, и я мог послать тебе еще одно письмо. Я верил, что ты скучаешь по мне, ждешь меня. Но как же еще долго ждать, пока я смогу обнять тебя... пока смогу поцеловать... Я коснулся твоих губ на мониторе, потом коснулся своих... - Люблю тебя... - прошептал я и решил самостоятельно походить по коридору... Чтобы скорее вернуться к тебе...
Рики: - Рики, может быть на тренажер? - Нет, хочу так, хочу, чтобы когда он приехал за мной, уже бегать. - я улыбнулся мистеру Окигаве. - Подбежать и прыгнуть с разбегу. - Ты его повалишь. - мистер Окигава шел рядом и иногда подхватывал меня, когда я поскальзывался. Но я уже "научился" держать равновесие. - Ничего! - я улыбнулся. - Мистер Окигава, он приедет за мной скоро. Он не сказал этого, но это будет. Он так смотрел... - я не заметил, как шел уже только с одним костылем. Второй так и остался стоять напротив моей палаты. - А еще он сказал, что снова хотел бы отвезти меня на Терру. Только не знает, получится ли. - мы сделали круг и возвращались. - Обязательно приедет... - мистер Окигава помог мне взобраться на кровать. Пересаженная кожа еще кое-где побаливала и тянула, и я не мог сам наклоняться. Через десять минут принесли еду. Я не люблю кашу, но слопал все, потому что помнил, как ты держал меня на руках, кормил с ложки этой гадостью и говорил, что это поможет мне поправиться и быстрее встать на ноги. Поэтому съел все и еще попросил. Мистер Окигава даже удивился. А я сытый и довольный залег спать. Скоро... скоро я тебя увижу...
Корд Нортон: Я сидел перед записывающим устройством, надиктовывая письмо тому, кого хотел сейчас видеть рядом с собой... "Рики... родной... Пожалуйста, прочитай это письмо спокойно и внимательно. Рики, сейчас, когда ты читаешь это письмо, я, скорее всего, буду находиться в кресле нейрокорректора. Не пугайся. Да, мне назначили нейрокоррекцию. Но не переживай слишком сильно, щадящую. Я позаботился о том, чтобы не потерять то, что дорого моей памяти, нашей памяти. Но без твоей помощи мне не справиться. Тебе надо вернуться на Амои, доктор Окигава тебе передаст пакет, в нем деньги, документы, кредитные карточки. Ты - гражданин Амои, так что проблемм с твоим возвращением возникнуть не должно. Найди способ приблизиться ко мне, и сказать слова, которые написаны на этом листке:" - я показал в объектив записывающего устройства написанное крупными буквами на листе слово, и убрал листок "Это код. Лист я сейчас уничтожу, и код знать будешь только ты. Когда я его услышу - ко мне должны будут вернуться все воспоминания. Пока ты этого не сделаешь, я, возможно, даже не вспомню тебя. Не думай об этом. Это последствия нейрокоррекции. Помни только о том, что я люблю тебя. И о том, что без тебя уже никогда не будет твоего, прежнего Корда... P.S. И при случае - поблагодари Рауля. Если наша попытка спасти эту часть меня удастся - то только благодаря ему. P.P.S. Опасайся Норвея Форестера. Его заслуга в назначении мне нейрокоррекции - немалая." Я щелкнул выключателем, останавливая запись. Диск я отправлю сам, оформив срочную доставку специализированной почтой. Надеюсь, ты приедешь скоро. Надеюсь - ты вернешь мне меня. Надеюсь... Надежда - все что осталось мне сейчас. Надеяться, что врач, порекомендованный Раулем, знает свое дело, надеяться - что все пройдет успешно... Надеяться - что ничто не помешает... Я запаковал свое послание, спрятал во внутренний карман сьюта, и снова вышел из своих аппартаментов....
Рики: Я прошел еще несколько шагов, когда мне навстречу вышел мистер Окигава. Только сегодян лицо его было серьезно и он не улыбался. - Рики, пойдем... - он увлек меня в палату. Когда я сел на кровати, он вручил мне конверт. Другой, более пухлый все еще держал в руках. - Что это, мистер Окигава? - почему-то я не торопился разпаковать конверт. - Рики... мне жаль... что так... прочти... - мистер Окигава отошел к окну, когда я начал потрошить конверт. ...- Я же был прав! Прав! Он сделал это! Я не нужен ему, он все придумал, чтобы оставить меня тут! Я знал, чувствовал, что это будет так, но не хотел верить себе, не хотел, но это так! - я почти кричал, соскочил с кровати, растянулся на полу, с трудом поднялся и кинулся к доктору, схватил его за халат. - Рики, Рики, малыш, успокойся... - врач не дал мне говорить дальше, просто тряхнул меня как следует, так, что я замолчал неожиданно. - Рики, прочти все письмо, все, до конца, успокойся и прочти. Ты все поймешь! - врач помог мне снова усесться на кровать и стоял и смотрле, пока я читал, а потом протянул второй конверт... ... - Отпустите меня... - я держал в дрожащих руках деньги, кредитки, документы... - Пожалуйста... - по моим щекам катились слезы. - Я хочу быть там, я должен... Я не могу без него... - я почти скулил... - Рики, у нас запланирована на завтра еще одна операция, я перенесу ее на послезавтра, чтобы ты успокоился. А после восстановительного процесса я отпущу тебя. Договорились? Сейчас уже ни чем не помочь, ты лишь поставишь под удар себя, а когда ты окончательно поправишься - тогда я отпущу тебя. Хорошо? А сейчас ты ляжешь и поспишь... - врач сделал мне укол и через пару минут веки стали свинцовыми... "Я найду тебя... любимый, найду... Я не могу без тебя... и уже никогда не смогу... Любимый..."
Рики: Я открыл глаза. - Все, Рики... Все... - мистер Окигава гладил меня по волосам. Они отросли и перестали топорщится ежиком. Оказывается, меня уже несклько чесов как привезли в палату, а я никак не хотел просыпаться. Наверно это было правильным. Ведь во сне ты все еще был со мной, был моим, настоящим... Я пошевелился, но фиксаторы плотно держали руки и ноги. - Не бойся, ты же знаешь, это для того, чтобы ты не упал во время сна. Сейчас их снимут. Подошел медбрат и снял с меня фиксаторы, подставил поближе капельницу и приладил иглу к руке. Я почти не чувствовал физической боли. Во-первых, еще не отошел полностью наркоз, а во-вторых болело у меня внутри. В душе. Я пошарил свободной рукой под подушкой, нашел конверт и достал его... - Не нужно, Рики, не читай это сейчас, тебе надо восстановиться. Нервное истощение не приветствуется! Я кивнул Окигаве и засунул письмо обратно под подушку. - Можно мне попить? - я сглотнул. После наркоза так безумно хочется пить... - Конечно, давай, я помогу тебе... - Окигава дал мне поилку с соком. - Ты спал после операции почти полдня, я уже начал волноваться, и если бы ты не проснулся сам пришлось бы применять стимурирующие средства. Завтра снимем повязки, но тебе придется пробыть тут еще не менее месяца, пока ты окончательно восстановишься. - Но я должен... - Ты должен вернуться на Амои целым и невредимым! Раньше и не мечтай! Я не выпущу тебя, пока не буду уверен в том, что ты полностью восстановился. Думаешь, Корд был бы доволен, узнав, что ты недолечился? - Да... Но... он... даже не узнает меня... Вы не знаете, что такое... то, что с ним сделают... или уже сделали... - я держался, чтобы не показать слезы, но было очень трудно. - Это страшно... когда не помнишь ничего... - Так, все, хватит, давай поспи, завтра будет новый день и новые решения... - Окигава встал и вышел. "Корд... со мной ли ты еще... или уже нет... Любимый... "
Рики: - Больно... - шептал я, когда ловки руки врача вскрывали плохо зажившие швы. Я лежал на специальной кушетке лицом вниз и держался за ее края. - Больно... - Потерпи, еще чуть-чуть... - мистер Окигава промакивал ранки специальным раствором. - Ты молодец, хорошо держишься, все почти зажило, осталось чуть-чуть, особенно глубокие швы и порезы, но они тоже скоро заживут окончательно. - он расказывал все это, а руки его в этот момент вскрывали очередной шов. - Черт! - вырвалось у врача, когда он пристально рассмотрел рану. - Рики, сейчас будет больно, я должен ее очистить, иначе пойдет заражение. Этот участок кожи никак не хочет приживаться. Ты готов? Держись за края кушетки и прошу тебя, не расжимай рук, иначе будет еще хуже... Ты готов? Я собрался и кивнул и... задохнулся в крике, когда врач надавил на рану... но руки не разжал... ... - Все, малыш, все... - руки Окигавы ласкали мои лоб и волосы. Я лежал на спине, укрытый, спину неприятно потягивало. - Все, термопластик и антисептики сделают свое дело... Лежи, отдыхай. А потом я приду и мы поговорим. - он сделал мне укол и я начал проваливаться в сон... ... - Идем, любимый, ну идем же! - я тянул тебя за руку к огромному колесу, увешанному кабинками, - Прокатимся? - я забежал вперед тебя и заглянул в глаза. - Конечно... малыш... - ты потрепал меня по волосам... В твоих глазах читалось желание, но мы не могли исполнить его здесь. Слишком много людей... Я потянул тебя за руку на это сооружение, ты купил билеты, мы сели в кабинку вдвоем и поплыли... Почти на самом верху я прижал тебя к стеклу и нагло забрался на колени, прижался губами к твоим, обнял, просунул руки под рубашку и начал поглаживать... Ты отвечал мне на поцелуи, тоже обнял... мы совсем не смотрели на то, что проплывало за окошками, на город, на море... И было так жаль, что нельзя было зависнуть на высоте и наслаждаться друг другом... ... - Корд... - я не открывая глаз пошарил около себя рукой. И подскочил, когда постель оказалась холодной... Осмотрелся и не увидел твоей одежды. Я замер, соображая, куда ты мог пойти... Но когда дверь в комнату открылась и ты вошел, неся поднос с ароматно пахнущей едой, я улыбнулся. Ты поставил поднос на тумбочку и нагнулся ко мне, чтобы поцеловать, я обнял тебя, притянул к себе... А поели мы лишь к обеду... ... - Смотри, - мы стояли на балконе и я указывал на закат. Ты вышел из комнаты и обнял меня. Потом потянулся ко мне губами и я почувствовал на них вкус вина... терпкого, сладкого, я раскрыл губы и пил вино с твоих вместе с поцелуем... А потом ты подхватил меня на руки и мы растворились в неге и сладком желании... Я проснулся среди ночи. Один. Лишь дежурная лампа над дверью и мягкий свет из окна от одинокой луны. - Корд... - прошептал я, - Любимый... Я вернусь... Ради тебя... Ради нас... Вернусь... - я ворочался, мысли не давали мне покоя, какой ты сейчас, где ты, лежишь ли одиноко в постели, работаешь ли, или... - я отгонял эту мысль прочь, но она настойчиво лезла в голову... или ты уже нашел утешение в чьих-то объятиях... Помнишь ли ты меня... - я лежал и смотрел в окно... - Я вернусь... - шептали мои губы... Я засыпал...
Рики: Наверно ты уже не со мной... Мой любимый... Мой блонди... Мой Корд, солнышко мое любимое... Потерпишь ли ты теперь то, как я звал тебя в минуты нежности? Да и будут ли у нас эти минуты... Вот так, оказывается, можно перечеркнуть все то, что мы создавали этот год, всего год, а я прирос к тебе, прикипел. Ты приручил меня. И теперь не оторвать. А если отрывать, то с мясом. С кровью. С болью... Но я попробую... Здоровенные охранники так меня отделали, что я от их последнего "напутственного" пинка вылетел из двери и растянулся на дороге... Машина затормозила в полуметре от моей головы. - Вставай! - из машины вышел блонди и протянул мне руку. Ахренеть. Мне, монгрелу. И помог встать. - Ты ведь Рики, верно? Ты... - блонди как бы подбирал слова, - Я видел тебя у Ясона. Ты его пэт? - Был с ним. А теперь видимо нет. - я вытер нос рукавом. Платков носовых у меня сроду не было, зачем этот ненужный кусок ткани в кармане, только пачкаться, а так в карман можно столько всего полезного положить! Платок мешать только будет. Я посмотрел на блонди. Высокий. Красивый. Я поднял монету с асфальта. Видимо выпала, когда я вылетел. Я машинально потер ушибленное место и поморщился. - Садись в машину. - его синие глаза смотрели на меня с интересом. - Нет, я лучше пойду... Надо еще берлогу найти на ночь. - Я сказал - садись! - тон такой, что я не осмелился сопротивляться. - Учти, блондинчик, я не с бульвара, не продаюсь, так что на секс можешь не рачитывать. - Твое мнение меня не интересует. Ровно как и тактилный контакт с тобой. О как! Ну и ладно. Хоть в тепле сижу, зубы от холода не лязгают. - Да пошел ты! Думаешь, я за кусок хлеба с тобой? Или мне нравится, как ты меня трахаешь? Хер тебе! - если бы двери вовремя не разъехались - я бы снес их к едрене фене! Снова улица. Снова свобода... А нужна она мне, такая свобода, когда для того, чтобы пожрать - нужно украсть, чтобы поспать - нужно выпинать с теплого друго, чтобы одеть - нужно отнять. Свобода... без тебя... Это не свобода, это клетка... - Нет, черт, нет! - Молчи, сука, давай, развигай ноги! Эй, вы, не стойте столбом, держите его! ... - Нет... Корд! Корд! - Какого еще Корда ты зовешь подо мной, сука! ... Хорошо, что по морде не сильно били... Иначе я бы подавился собственными зубами. Твари! Деньги отняли. Ну да, это Церес. Четверо на одного. На голодного. Когда сил нет. Суки! ... - Корд? - чьи-то руки поднимают меня с асфальта. Черт. Так жрать хочется. Видимо я зацепился за что-то ногой, голова закружилась и я шлепнулся. - Тссс... - меня несут, укладывают в машину на сидение и куда-то везут... А я сразу засыпаю. Потому что тепло. И вроде желудок сводить перестало. - Нет! - я вырываюсь, но твои руки удерживают меня. - Рики, очнись! - твои пальцы гладят меня по щекам и я перестаю дергаться. Всматриваюсь в лицо. - Корд... - шепчу я и уже обнимаю тебя за шею, прижимаюсь к тебе, ерзаю по коленям... ...Я не могу смотреть на Корда. Боюсь... Просто боюсь... Что не выдержу. Я просто отошел, чтобы никому не мешать. Боль от вчерашней ссоры еще была во мне, и никак не хотела отпустить... Корд сейчас был такой красивый, но отстраненно-одинокий... Я видел, как он смотрит на меня. Он думал, что я не вижу, не замечаю... Я даже не хожу бесцельно между гостей, потому что боюсь столкнуться взглядом с ним. Да, он знает, что мне больно. Что я натянут, как струна, что только тронь и я разлечусь на тысячи осколков... Я сделал все, как он захотел, лишь бы не повторить той ошибки, что была преградой между нами целый год... И вот теперь мы чуть собственными руками не разбили свое счастье... Я отвлеченно повернулся и налетел плечом на одного из гостей с длинной серебристой косой... - Простите... - прошептал я, видя, как гость смерил меня взглядом... ...Стакан выпал из пальцев, звякнул и разлетелся множеством осколков... Я стоял за твоей спиной и не верил тому, что услышал... - Вы бы последили за своим петом... У него напрочь отсутствует всякое воспитание... Я даже не представляю, где вы могли его приобрести... - Вы находите? Я сдела шаг к Корду... Тот человек, на которого я налетел, уже скрылся в толпе, я не знал, кто это был... Сейчас я видел лишь Корда, с невозмутимым видом разговаривающего с высоким спутником Селена Росавы. Я замер, руки беспорядочно теребили пуговицу на рубашке. В горле встал комок... Значит, все, что было вчра - правда... Леми не соврал... Ты действительно велел обрядить меня во всю эту сбрую... Вот почему ты не стал спрашивать Леми и выяснять у него, почему он принес мне все это... Наконец я подошел к тебе: - Ты действительно так считаешь, Корд? - Мне кажется, что мы это уже обсуждали, - процедил ты слышно сквозь зубы, - если этого было недостаточно - то я тебе все повторю дома, Рики... - Ты так считаешь... - я сжал кулаки... - И не надо мне тут заливать, - я сорвался на цересский жаргон, - Что я для тебя не пэт, - я просто выплюнул последнее слово. - Ты его... ты его даже не поправил... Ты согласился с ним... - я сделал шаг от тебя и сорвал с себя пиджак. - И значит, правда то, что ты дал указания Леми вырядить меня пэтом... - шипел я, комкая в руках дорогую вещь. - Убирайся... - процедил ты сквозь зубы, сохраняя на лице чуть отстраненную, вежливую улыбку. На меня налетел какой-то парень, тоже монгрел и начал заливать про хозяина. Я еле сдержался, чтобы не дать ему в морду. Лишь отпихнул, и рванул к тебе: - Замечательно! - я швырнул пиджак на стул. - Первый, по крайней мере, никогда не лицемерил и не говорил, что любит... А я, дурак, тебе верил... - я пошел к выходу. Ну и пусть! Ну и наплевать. Что, первый раз что ли? Подумаешь, отряхнусь и дальше пойду... А куда пойду? Я вышел на улицу, прошел к машине Корда. Снял с пальца кольцо и положил на полочку около сидения, туда, куда он обычно кладет наручный персональный комм, когда едет в машине... Захлопнул дверцу. Как и свое сердце. Хватит. Хватит с меня этой любви. Я пошел по улице... Посол из особняка догнал меня и не слова не говоря, резко развернув за плечо, заехал мне в солнечное сплетение. - Кто ты? - прохрипел он, поднимая мою голову за волосы, открыл ноготь, металический, одного движения хватило бы, чтобы вскрыть артерию. - Какой достойный поступок, господин Посол! - я хрипел из-за поднятой головы, держась за ребра. - Вы хотите знать кто я? Я тот, кто не позволяет называть себя пэтом! Тот, кто не имеет хозяина! - я дернулся и почувствовал, как острие ногтя этого рыжеволосого царапает кожу, входит в связки... Я осел на асфальт, все поплыло, по горлу потекло теплое и липкое, я почувствовал во рту вкус собственной крови... Последнее, что я видел, это высокую рыжеволосую фигуру, удаляющуюся от меня... В глазах все потемнело... Из уголка губ потекла струйка крови... Белые стены. Потолок. Каталки. Я ушел. Не потому что не хотел поправился. А потому что врач сказал, что таким как я не место в элитном госпитале Мидаса.И послу, который привез меня, глубоко на меня начхать! Платить за меня никто не будет. Я шел, шатаясь по улице, держась за стену, и не услышал шум двигателя машины. И визга тормозов... ...- Не бросай меня... пожалуйста... - я удерживал тебя за одежду, а ты стоял рядом, на коленях, поддерживая меня под спину, зажимал мне рану рукой. В машине меня тошнило. Ты поддерживал меня под живот, гладил по спине, чтобы спазмы не так чувствовались, обтирал салфеткой подбородок и рот... Я перепачкал кровью всего тебя. Я не знал, куда ты меня везешь, я совсем не соображал, ни что делаю, ни что шепчу, беззвучно открывая рот. От спазмов все горло и язык онемели, боль была, но не тяжелая и долгая, а ноющая, надоедливая. Когда ты вынес меня из машины, я закрыл глаза, проваливаясь... Но через мгновение сознание возвращалось... Ты привез меня к себе домой... Нес на руках до самой постели, ни на минуту не выпуская. Я утыкался носом тебе в грудь, боясь поднять на тебя взор... ...Как же ты смотрел на меня... На глаза мне навернулись слезы, я сорвался, подскочил, схватил с твоего стола лист бумаги и ручку... "Прости меня, прости, прости... Я буду кем угодно для тебя, только не выкидывай на улицу... Прости... Я люблю тебя... Прости..." - Не брошу... - еле слышно шевельнулись твои губы, - не отпущу... - Рики, а ты мне расскажешь, что у тебя стряслось с шеей? Откуда эта рана? - Я... В тот день... - я начал подбирать слова, ой как мне не хотелось снова об этом вспоминать, но я не мог отмахнуться от тебя или соврать, ТЕБЕ не мог... - Когда я... на приеме... Ты наверно не видел, но ко мне подошел какой-то монгрел, наверняка друг какого-нибудь блонди или посла.... Он затащил меня за штору и попытался успокоить, но... мне было не до чего, я... я злиля на тебя, на себя, на весь мир... Когда он начал мне что-то говорить, что я позорю своего хозяина... Я озверел и... толкнул его. Не сильно, только чтобы вырваться из его рук, он держал меня за рубашку... Просто что бы он отстал, я наорал на него, и отпихнул... Потом вылетел из подъезда, подошел к твоей машине... Я запнулся, вспомнив, что сделал с кольцом... На глаза мне навернулись слезы: - Корд, я оставил его, там, оставил... Думал, что все... что хватит с меня всего, я бросил его... - по щекам потекли соленые струйки, но я продолжил: - Потом я пошел по улице, мне было плохо, очень... Меня кто-то догнал, какой-то рыжий... с очень длинными волосами, просто огненными... Но я это разглядел, только когда он врезал мне поддых... Я не знаю, кто это был... Знаю только, что посол какой-то. Он спросил меня кто я, я ответил, что я не вещь, что у меня нет хозяина, а он поднес к моей шее руку... Я заметил, у него ноготь металлический, длинный... Я дернулся, чтобы вырваться, но он полоснул меня им... Я когда падал, я видел, как он уходил... А потом, потом я не помню что было... Я помню лишь то, как оказался в госпитале. Там со мной в палате был этот монгрел, которого я толкнул на приеме... А потом пришел врач, стал орать, что такому мусору как я не место в госпитале для элиты и меня выкинули на улицу... Я пошел по улице и видимо снова упал, потому что следующий раз очнулся в этом же госпитале. Я убежал... А потом... потом меня нашел ты... Я сидел на стуле, забравшись на него с ногами, опустив голову, обняв себя руками, с кончика носа капали на пол слезы... - Я увожу тебя на Терру, Рики. Мы едем на Старую Терру! ... - Я поеду... Давай не будем спорить... Пожалуйста... - Малыш, я буду ждать тебя... Возвращайся скорее... Ты перехватил меня возле терминала космопорта. Я уже собирался пройти на посадку. Еще пара минут и было бы поздно. Сначала я попытался вырвать руку, не узнав тебя. А ты быстро привлек меня к себе, и обхватив за плечи потащил сквозь толпу и пристальные взгляды охранников, служащих, камер видеонаблюдения... - Тихо... - шептал ты, склоняясь к моему уху, - потом объясню.... Здесь слишком много глаз... Вырвавшись из здания космопорта ты осмотрелся. К нам подъехал неприметный черный кар, и быстро забравшись внутрь ты обнял меня по настоящему. - Я соскучился... - прошептал ты, обнимая меня, утыкаясь носом мне в шею... …Темные окна пустой квартиры. Один ключ я все же сохранил себе, не стал его отдавать новому хозяину. На нашу удачу он еще не поселился и мы беспрепятственно прошли в квартиру… Очки-камера лежали на столике в моей спальне. Там, где я их оставил перед тем, как поехать в космопорт. Взять их - было делом пары секунд... Ты посторонился, пропуская меня. Я взял очки, положил в карман и взялся за ручку двери, чтобы закрыть ее, когда за спиной раздался оглушающий взрыв… Эхом на улице отозвался еще один взрыв черного небольшого кара с эмблемой компании, дающей машины на прокат… Я проснулся... За окном уже было светло. Самостоятельно встал с кровати и прошелся по коридору без костылей. Кое-где еще ныло, но ходил я уже сносно. Окигава сказал, что сегодня я смогу выйти на улицу. Первый раз за эти долгие месяцы. Я хотел скорее отправится на Амои. К тебе. К нам...
Рики: Такое яркое солнце... Как на Терре. И небо. Синее-синее, как твои глаза. Будут ли они еще мне так светить? Будут ли улыбаться? Это в моих руках. Я шел по парку. Настоящему парку. С живыми деревьями, с яркими пятнами цветников, разбросанных среди настоящей травы. Я шел уже без костылей, но все же старался почаще садиться на лавочки, чтобы не устать быстро. Было жарко, но мистер Окигава заставил меня одеть теплый халат поверх теплой пижамы. Такое слово смешное. Пижама. Но вещь удобная. Если когда-нибудь... Если... мы будем спать вместе, я обязательно попрошу тебя купить мне такую. А халатов у тебя и так много, разных. Ты больше всего любишь... любил белый... пушистый, любил завернуть меня в него и нести до спальни. Я сидел на лавочке и улыбался. Мимо ходили люди. Катали коляски с сидящими в них людьми. Я разглядывал улицу, так непохожую ни на одну с Амои. Да и где я бывал-то на Амои? Только Церес, Мидас, Апатия и Эос. Туда, куда ты возил меня. Я встал и пошел в палату. Уже хотелось есть и спать. На вечер назначили осмотр, какие-то процедуры, чтобы кожа лучше приживалась, и просто хотелось полежать. Мистер Окигава принес мне книгу. Интересную такую, я прочитал уже почти половину. Вернувшись в палату, я разделся и лег... И тут же задремал... Ты работаешь у себя в комнате. Я не мешаю тебе, потому что знаю, что ты этого не любишь. Я сижу за столом в своей комнате и, по-детски подогнув ноги на стуле, вожу по бумаге карандашом, от усердия высунув язык. Как-то однажды ты вышел от себя и долго рассматривал меня, прислонившись к дверному косяку, а потом сказал, с улыбкой, что я когда-нибудь прикушу себе язык… Ты тогда оказался прав. Когда хлопнуло от ветра открытое окно, я вздрогнул и прикусил-таки его. От боли из глаз посыпались искры… Вот и сейчас я сижу за столом, сосредоточенно выписывая на бумаги карандашные узоры, не замечая, что рука выводит лишь твое имя. Четыре буквы. Четыре простых буквы, для многих ничего не значащих. Но не для меня. Для меня они – это небо. И звезды. Которые ты даришь мне, когда сжимаешь в объятиях. Которые вижу я, когда выгибаюсь под твоими горячими руками, под твоим сильным красивым телом, под твоими губами. Ты не можешь читать мои мысли, но по моим глазам ты можешь прочесть все. Что твориться в моей душе, о чем я думаю, чего я хочу и как далеко готов пойти за тобой… Просто знай об этом...
Рики: ***************************** - Рики, подумай еще раз! - Окигава стоял рядом со мной и следил, как я собирался. Немного вещей - в удобный рюкзак, документы в один карман, деньги в другой, карточки в третий. - Ты уверен, что за тобой никто не приедет? - Уверен. Во-первых, никто не знает, где я, а во-вторых... кому я нафиг нужен? - я ухмыльнулся. - Так что, своими силами. - я протянул руку врачу: - Спасибо, мистер Окигава, за все. - короткое рукопожатие и я направился к выходу. - Да, мистер Окигава, я прошу вас, о том, куда я лечу... - он не дал мне договорить, просто приложил палец к своим губам и сказал: - Буду нем, как рыба. - и улыбнулся: - Удачи! Машина несла меня к космопорту. Глядя в окно, я думал о том, что ждало меня дома... Да и остался ли у меня этот дом...
Рики: Документы были безупречны. Мне даже не предложили пройти личный досмотр. Я погрузился на звездолет, а в каюте сразу же упал на койку. Окигава позаботился о том, чтобы каюта была одноместной, но комфортабельной, единственное, чего не удалось добиться - это наличия кухонного блока в каюте. Есть мне надо было ходить в общий зал. Я смотрел в илюминатор и думал о тебе. Просто вспоминал твой образ. Светлый длинные волосы, голубые глаза, яркие после моих поцелуев губы... Звездолет завибрировал, тряхнуло и тут же стало тихо. Мы стартовали. Я вжался в койку, пристегнувшись ремнем, хоть об этом и не предупредили. Перегрузки были не большими, врач выбрал звездолет повышенной комфортности, а я не поскупился. Я летел к тебе... Домой... К нам...
Дейв Мацухара: Досмотр, в отличии от Амои, прошел по полной программе. После беседы в отдельном кабинете по вопросу есть ли у господина Мацухары приглашение для его супруги на прохождение лечения в указанной клинике и после подтверждения из оной, что они ждут госпожу Дим, им поставили визы и с миром отпустили. Дейву предстояло жить в гостинице для близких, желающих оставаться неподалек от пациентов и пациенток клиники. Если пара прилетала лечиться от бесплодия, при этом не желала воспользоваться инкубатором или сурогатной матерью, их приглашали жить в клинику, но у них с Клариссой ситуация была принципиально иная. На следующее утро после приезда, их принимал лечащий врач. Даже три врача. Клариссу подвергли буквально перекрестному допросу о состоянии ее здоровья, точном времени зачатия и ощущениях последней недели. Дейву же, очень тактично, но решительно, велели заткнуться и не мешать.
Кларисса: Операция была общим решением назначена через три дня. Организму было неоходимо адаптироваться и придти в себя после длительного перелета. Кларисса никакого недомогания не чувствовала, но не спорить же с врачами...Она подписала все необходимые документы, исключающие возможность предъявления претензии к клинике, а так же подтвердила, свое согласие на операцию, которая "лишит ее репродуктивной функции"...было б чего лишаться, честное слово. Она передала врачам все данные, полученные от Сайленса и необходимые для вызревания кокона. Ей пообещали, что уже через три недели она уже сможет покинуть клинику самостоятельно, не испытывая никакого дискомфорта.
Дейв Мацухара: Дав им пять минут на личную беседу, врачи удалились, остави на страже двух медсестер. Как будто опасаясь, что Карисса может передумать и оставить их клинику без возможности совершить столь уникальную операцию. Они стояли друг напротив друга. - Лара, - Дейв провел ладонью о ее щеке, - ты удивительная женщина. Не то слово. Решиться на такой смелый поступок. Оставить ребенка наслиньника, это еще куда не шло, в конце концов, для женщины беременность вещь почти священная. Но рискнуть оставить такого ребенка себе! Дейв был почти восхищен. Кларисса имела неплохие шансы переубедить его, что женский пол не равен расе пэтов по определению.
Кларисса: - Да уж..я уже сама себе удивляюсь. И тебе тоже...Дейв, я рада, что ты сейчас рядом. Ты так много для меня сделал. Я немного боюсь, но с тобой почти не страшно... На самом деле Клариссу просто колотило, хоть ей уже и вкололи какое-то успокоительное. несколько минут Кларисса просто наслаждалась тем, как Дейв обнимает ее, поглаживая по волосам как маленькую девочку. Вежливым кашлем, сестра показала, что время свидания окончено. Кларисса коротко поцеловала Дейва и вздохнув, отправилась в палату, где ее заставили одеть балахон для операции и убрать волосы под шапочку. Хорошо что здесь зеркала не было. Она бы просто умерла со смеху... самым сложным было самостоятельно лечь на стол. он казался таким...холодным. Но холода не было, был легкий укол и немного темно.
Дейв Мацухара: Из клиники отзвонились, сообщив, что операция у его жены прошла успешно, никаких осложнений, госпожа Дим уже в палате пришла в себя, через день-другой он может ее навестить. И посмотреть на кокон, если пожелает. Вот чего он не желал так это этого. Почему-то ему только теперь пришло в голову подумать и вспомнить, что маленький сетх все-таки не человек, хотя и полукровка. Насколько он помнил детей на Сетхе держали в закрытых интернатах-питомниках и последняя приставка внимания его как-то раньше не привлекала. Почему питомниках-то? Почему до возраста восьми лет? Дейв долго лазил по сети, выискивая по крупицам информацию, но целостной картины так и не выстроил. Чистокровный сетх, родившись из кокона был примерно с двухлетнего ребенка и соответствовал таковому. Тоесть умел есть сам, нормально ходить в туалет и поти сразу начинал ходить. Но вот выглядело оно... Нет, конечно это гуманоид, но... Короче, годам к пяти сетх полностью становился внешне похож на человека. У полукровок этот период был меньше. Около полугода максимум. Вот в это время, видимо, и появлялось такое понятие как внутреннее имя, о чем Днйв ничего не смог найти, но теперь догадался, что в момент рождения сетх как раз открыт для принятия специфики своего племени и это и есть та их звериная сущность, которая так всех пугает. В том чисте и самих сетхо, и их самих, к стати, даже больше чем окружающих, потому что обращаться - вернуться к этому состоянию, никто из них не желает ни под каким видом. Процесс необратимый и мучительный. Их не учат ничему, так как в этом состоянии они еще ничего не воспринимают, не запоминают. Зверь он и есть зверь. Потом, видимо, просыпается разум. Однако общую атмосферу организуют и к 8 годам они уже полностью сформированны для следующей стадии воспитания. Во что же они с Клариссой ввязались? Хватит ли у нее материнской любви признать ребенком такое создание? Дейв решил, что не будет проверять себя таким образом и посмотрит на приемного сына только когда из стадии личинки, или что там он собой после кокона представляет, он превратится в ребенка. Ему еще растить и воспитывать этого мальчика, незачем проникаться первым впечатлением. Еще он задавался вопросом, а знает ли об этом сама Кларисса?
Дейв Мацухара: Хотя не было никаких осложнений Клариссу уложили на неделю в восстановительную камеру, сказав, что у его супруги все в порядке, но такая беременность сильно ослабила ее организм и это все для ее же пользы. Промучав его еще час объяснениями, что ему следует проявлять такт и сдержанность в отношении супруги и ребенка, помнить о том, что она перенесла операцию и начинать с очень умеренного секса и так далее и тому подобное. Дейв был уже готов взвыть от его наставлений. Увеселительных заведений на планете не было. Несколько ресторанов, Дейв с мрачной усмешкой прочел, что все они специализируются на разных диетах, театр, кино и прочие интеллектуальные развлечения. Только виртуальный клуб, за исключением огромной библиотеки, с которую Дейв наведывался регулярно, повышая квалификацию, более менее походил на место, где можно было не умереть со скуки. Но убив пару вечеров на стрелялки-догонялки и еще пару на виртуальные игры, он понемногу уже начинал беситься от безделия. Уплававшись до дрожи в коленях, чтобы побыстрее заснуть, он вернулся в номер. Растянулся на кровати и отключился. Джино занимался покупателями. Вежливо крутил в руке забавные монетки в виде кубиков... улыбался клиенту и вел кого-то к полкам магазина. Рыжие волосы так же аккуратно уложены назад, а Дейв любил их растрепать и потом смотреть как малыш откидывает их назад... Он обернулся на звук колокольчика и пошел навстречу следующему гостю... Приехал домой, бросил сумку на пол - Дейв?... Дейв ясно видел удивление в зеленых глазах, видел как малыш ходит по дому, ищет кота, котрого они с Клариссой перед отлетом отвезли в особняк... Это сон... он спит.... Джино умер... маленький мой... ... Колокольчик снова звенит и в салоне появляются три незнакомые высокие фигуры. Шарят по дому, выискивают, но они кажутся просто тенями, а один буквально нависает над его мальчиком, говорит что-то, от чего у того появляются слезы на глазах, трясет его за плечо, грубо, жестоко, угрожающе, пытается увести Джино, мальчик хватается за руку Дейва, умоляя не отпускать его. - Дееейв.... - Джино.... Дейв подскочил как ошпаренный. Скатился с постели в холодном поту, пытаясь понять что происходит. Сон поражал реалистичностью, до последней мелочи точная обстановка в салоне, одежда Джино, несколько новых фигурок на полке и обрывки упаковочной бумаги на полу под ногами. Дейв потер лицо рукой.Три месяца прошло со дня его смерти... Он ни разу ему не снился, а сейчас была уверенность, что мальчик попал в беду, ему нужна помощь... Бред какой-то. Срываться сейчас на Амои, чтобы помочь ему... Мертвому... Откуда такой сон? Что случится и о чем он его предупреждает? Дейв зашел в ванну, постоял несколько минут под ледяным душем и вернулся в комнату.
Кларисса: От палаты, в которой регулярно появлялись свежие цветы уже откровенно тошнило. Период восстановления после операции, по словам врачей, завершился. Да и чувствовала она себя отлично....впрочем и до операции Кларисса не страдала. Разве что повышенная утомляемость и сонливость...а аппетит у нее всегда был отличным. Кокон она, настойчиво потребовав это посещение, видела в инкубаторе только один раз. А так как никаких изменений вплоть до самого вылупления с ним происходить было не должно, Кларисса решила что и одного визита достаточно. Аппаратура справлялась с контролем и заботой гораздо лучше, чем могла бы сделать она. Не трясти же погремушкой над инкубатором. Кларисса вспомнила, что ее мама имела неприятную привычку говорить, что у ее дочки все не как у людей. Ну следовало признать, что в чем-то мама оказалась права.. Раз уж она оказалась в клинике, нужно было пользоваться предоставившейся возможностью...Кларисса наслаждалась всевозможными массажами, ваннами и прочими дорогостоющими, но вне всяких сомнений полезными процедурами...
Дейв Мацухара: На минуту он подумал, может не стоило доверять дело амойским хирургам, а привезти малыша сюда? По крайней мере, вытащили бы с того света... Что сейчас думать о том, чего не вернуть. Наконец, врачи решили, что его супруга достаточно здорова, чтобы с ним увидеться. Он расположился в кресле, дожидаясь, когда же появится Кларисса. Судя по ее цветущему виду, это и впрямь было так, хотя врачи вели себя так, словно она была на волосок от смерти.
Кларисса: - Привет...- Кларисса легко коснулась плеча Дейва и конечно срузу же получила очаровательную улыбку в свой адрес. Если бы не эта грусть в глазах...а может он просто скучает. - У меня ощущение, что врачи не собираются выпускать меня из цепких лап, но чувствую я себя прекрасно. Как ты? Кроме больниц ведь здесь почти ничего нет... По данным, которые ей предоставил персонал клиники кокон должен был "дозреть" со дня на день. И еще месяц до человеческого облика...Месяц, когда ребенку (ну...условно ребенку, ему бы пока подошло "детеныш") нельзя давать имя. А насколько тогда необходимо ее присутствие? Сама Кларисса склонялась к тому, чтобы с подробными инструкциями оставить ребенка на месяц под присмотром специалиста. Но ждать здесь...или вернуться на Амои одинаково нерационально. Нужно было обсудить с Дейвом варианты.
Дейв Мацухара: -Здравствуй, - Дейв улыбнулся при виде вполне довольной жизнью женщины. Завидная выдержка, он может гордиться своей женой. - Тебя надолго отпустили? Может пойдем прогуляемся? Получив утвердительный кивок, он подставил руку, Кларисса, фыркнув, продела свою и они быстро ушли из холла больницы. Кроме небольшого ресторана через квартал, с меню из чего-то парового и полезного, но, слава богу, все-таки мясного, в округе ничего не было. Дейв сделал заказ и посмотрел на жену. - Итак, операция закончена. Что делаем дальше? Ты как ухаживать знаешь? Если стоит такая проблема с именем, предлагаю заказать специального андроида для ухода и забрать его из больницы, чтобы не получилось, что внутренним именем стало даже просто название или обращение. Снимем дом, поживем необходимое время здесь. И... не знаю как ты на это смотришь, но возможно тебе не стоит вообще его видеть до того момента, пока это не будет для него безопасно.
Кларисса: - Похоже, муженек, ты изрядно порылся по базам данных. В принципе это я и хотела обсудить. Андроид отличная идея. Сейчас ребенку необходимо питание..довольно специфичное. И только. Я хочу проконтролировать его появление и отдать необходимые указания. После этого почти месяц наше местонахождение здесь необязательно. Я предлагаю провести его с большим удовольствием на другой планете, которая не напоминает так одну большую больничную палату. Как ты на это смотришь?
Дейв Мацухара: - Заняться здесь кроме чтения нечем, дорогая, так что я смотрю на это положительно. Для этой цели вполне подойдет Раяно или Кочо. На выбор. Свадебное путешествие продолжается, лететь опять же недалеко. - Ты любишь казино, Лара? - заговрщически улыбнулся он, - Или тебе больше нравится круиз по океану?
Кларисса: - Казино я терпеть не могу. Круизов накушалась по самое не хочу в юности. Как насчет Диолана? Там отличный горнолыжный курорт. Я настроена скорее на активный отдых...и сто лет уже никуда не выбиралась. Мельком Кларисса вспомнила что Нурико Рюэн, неземная любовь Макса, как раз с Диолана. Но до этого ей дела нет. Интересно, он женился?
Дейв Мацухара: - Хмм... - нашлась таки вещь, которая смутила Дейва, - я не умею кататься на лыжах. Никогда не пробовал, ни в детстве и потом. Ты умеешь? Если возьмешься учить, то я согласен.
NNN: Звонок на личный ком. Госпожи Клариссы и взволнованно обрадованный голос врача. -Госпожа Дим, кокон начал открываться. Малышь вот вот появится, вы должны присутствовать1! Вы будете?
Кларисса: Они как раз обсуждали с Дейвом поездку на Диолан в подобии ресторана, к котором и поесть то толком было нечего, когда запиликал комм. Хм, а врач то чего так радуется? - Дейв, кокон открывается, я должна присутствовать. Ты можешь пока заказать билеты. Думаю, через два дня мы можем вылететь, я как раз прослежу, чтобы в больнице создали необходимые условия.
Дейв Мацухара: Кларисса, моментально позабыв о грандиозных планах на отдых, вскочила, одним глотком допила вино, и выпалила, что надо срочно ехать в больницу. После чего развернулась и стремительно помчалась к выходу. Дейв пожал плечами, решив, что если он поест, то все равно к началу того, куда побежала его жена, не опоздает, а если и опоздает, то немного потеряет. Поэтому он спокойно поужинал и только потом покинул ресторан.
NNN: Продолговатый, зелено-бурый кокон лопнул как спелая дыня. Сейчас из него вытекала мутно бурая жидкость. Что-то копошилось внутри, пробивая себе дорогу в мир. Это что-то было покрыто слизью и протискивалось молча, только иногда тоненько порыкивая. Долгая утомительная борьба сетхеныша и долгий процесс наблюдения. -Может ему помочь надо? -Забеспокоился один из наблюдавших сотрудников. -Кроха ведь совсем.-Он бросил взгляд на мать сетхеныша.
Кларисса: - Не думаю, что стоит вмешиваться, это естественный процесс. Показатели ведь в норме? Давай, маленький, ты справишься. Кларисса осеклась...и сколько раз надо назвать его "маленьким" чтобы это стало именем? Ни брезгливости ни страха она не испытывала. Человеческие роды не более эстетичны. Интересно, кто еще из инопланетников мог вот так наблюдать рождение сетха?
NNN: Все смотрели затаив дыхание. Впервые имея возможность наблюдать рождение сетха. Примчались даже из другого отделения и замерли прилипнув к стеклу. В щель кокона наконец выбралась маленькая лапка... да нет, ручка с безупречными тонкими пальчиками, вот только коготки на пальчиках были по звериному на конус и чуть загибались, появилась мокрая, всклоченная макушка. Черный густой ежик слипся, но все равно упрямо торчал в разные стороны. Наконец появилась вторая ручка а потом и вся мордашка. Все охнули. Уже неизвестно кого и что ждали увидеть.... а здесь. Большие, огромные живые желтые глазищи приподнятые к вискам и нос соединяющийся со ртом как пасть волчонка. Такой человекообразный, но волчонок с удивленной вытянутой мордочкой. Черный ежик волос мысиком до середины переносицы....
Кларисса: - Немедленно уберите лишний персонал из помещения. Это не атракцион. Кларисса подошла к инкубатору перед тем как запустить в палату ее обрядили в стерильный халат, перчатки и эта идиотская шапочка. Крышка отъехала. - Привет...- Кларисса протянула руку чтоб коснуться его. Даже для младенцев запах матери был важен, что уж говорить про сетхенка у которого звериное сейчас превалировало. - Мы потом будем долго-долго разговаривать...обещаю.
NNN: Сетхенышь повизгивая тянулся к руке Клариссы, все больше вылазя из кокона. Ножки были коротенькими, и передвигался этот получеловек полузверек на четвереньках весьма резво, но все же неуклюже. Один раз шлепнулся на бок на маленькую попку. Черный ежик волосиков тянулся от загривка по всей спинке до копчика, остальная часть тельца была бы ослепительно белой, ечли бы не родовая грязь. Кто то из персонала протянул руку что бы погладить, и тут сетхенышь сверкнув глазищами зарычал... мелкие ровные зубы обнажились в оскале. Забавная мордочка с человеческими ушками стала весьма страшноватой. Маленький оборотень присел на задние лапки и тихо рычал.
Кларисса: - Я же сказала. Убрать лишних людей. Что именно в моих словах непонятно? Выражение лица у Клариссы было, определенно, приятнее чем у сетхеныша, но общее направление прослеживалось. - Здесь должен остаться врач и медсестра с влажными салфетками. Кларисса подняла на руки заурчавшего сетхенка. - Да, ты точно его сын. И характер один в один.
NNN: Кларисса Сетхенок жмурился, а в ответ на слова просто лизнул свою мать в подбородок, дальше не дотянулся.
Кларисса: - Сейчас мы тебя немного почистим и будешь совсем красавец. - Кларисса влажным тампоном осторожно удаляла с кожи темную слизь. Оставить на месяц...необходимо. Иначе она просто не выдержит, и наделает глупостей. Кларисса нагнулась и потерлось щекой об ежик волос.
NNN: -Он похож на щенка. Разве у нас выхаживают животных? Это же животное! Это раздалось за спиной Клариссы. Удивленное и возмущенное. Это сказала молодая санитарка, работающая при инкубаторе. Сетхенок будто поняв что речь о нем опять зарычал, стараясь рычать грозно, но срываясь на токий писк. Маленькое тельце вибрировало от рыка, а в желтых глазах не было и намека на страх. Рядом ведь была мама, пахнувшая по особенному, большая и сильная, а потому он совсем не боялся и демонстрировал свое рычание во всю. Подсохший ежик на загривке топорщился угрожающе.
Кларисса: Для ребенка уже подготовили кроватку и Кларисса аккуратно опустила сетхенка, протестующего против этого недовольным ворчанием. - Доктор Вальер, по моему я плачу этой клинике достаточно, чтоб при желании лечить туть хоть любимых хомяков, если пожелаю. Я не буду предъявлять претензии, но советую, чтоб эта...сотрудница больше мне на глаза не попадалась. Где питание?
NNN: Врач тут же удалил бестактную сотрудницу и заверил госпожу Дим, что с малышом будут обращаться с надлежащим вниманием. Врач немного помялся. -Видите ли госпожа Дим, мы впервые имеем честь у себя наблюдать такое, как рождение сетха. Это ведь сетхенок. Оборотень. Это уникальный случай! Есть ли у вас какие еще особенные пожелания, помимо переданных вами инструкций? Сетхенок тем временем то урчал, то попискивал в кровати и она ему явно не нравилась. Он добрался до ограждения и начал его грызть.
Кларисса: - Шшшш. Не грызи кровать, сейчас будет кое-что повкуснее. - Кларисса снова обернулась к врачу, - Нет, инструкции были исчерпывающие. Вам следует только следовать им. Чем меньше она будет говорить тем лучше...но взять его на руки, услышать это урчание с которым не сравниться раздражающий младенческий ор. - Манеж уже готов, как я понимаю? Кроватка для такого подвижного ребенка не лучший вариант, его нельзя ограничивать.
NNN: -Да да все готово и к кормлению тоже. Врач указал клариссе на соседний бокс со стеклянной стеной. Там был просторный манеж, с уютной, теплой спец корзиной для сна, в которую сетхенок мог забираться сам. Сотрудница в стерильном в комбинезоне уже наполняла полупрозрачную мисочку жидкой кашицей состоящей из молока и фарша. Сетхенок почуяв запах еды, ловко вывернулся из рук Клариссы, шмякнулся об мягкое покрытие манежа и вразвалочку засеменил к миске. Потом было только довольное чавканье.
Кларисса: - Надо же какие мы самостоятельные....и голодные. - Кларисса подождала, пока сетхенок доест, присела на корточки и тот, решив что пустая мисочка это уже неинтересно пополз к ней на руки. - Манерам научимся потом, пока главное хороший аппетит. - Я покидаю Иксен примерно на месяц, мне необходимо будет обговорить с вами условия содержания ребенка на это время. ...Это просто нужно сделать. У нее хватит на это выдержки.
NNN: Малыш свернулся колечком у нее на коленях. Сладко зевнул продемонстрировав набор отменных, острых как иглы зубов и ткнулся холодным носом в руку, как бы требуя."ГЛАДЬ"! Правда приподнял мордаху и для острастки рыкнул на врача, но потом опять миролюбиво заурчал в родных руках.
Кларисса: Кларисса провела в палате еще три часа, не спуская сетхенка с рук. Поглаживая его, просто ощущая тепло. Еще до того как врач ушел она попросила его сделать несколько снимков. Скорее всего потом их нужно будет уничтожить. - Я буду скучать...но скоро вернусь. - долгие проводы, лишние слезы, сетхенок даже не проснулся, когда Кларисса поцеловала его. А потом был разговор с врачом. Кларисса ничего не хотела упустить...слишком важно. Слишком опасно сейчас ошибиться. -... Записи из палаты предоставлять каждый день. Сейчас мне нужен терминал. Кларисса не была уверенна в правильности своего решения, но сейчас набрала номер Стива.
NNN: Связь была очень плохая, с помехами, но соединили сразу. Как-будто Стив дежурил у терминала. -Стив Ленон на связи.
Кларисса: - Стив, это Кларисса добрый...не знаю какое на Амои время суток, извини если отвлекаю. Ты ведь в курсе где сейчас Макс?
NNN: Кларисса -Привет. Усталое лицо Стива улыбнулось. -Да , знаю. Макс на Миене и готовится к длительному полету. Как твои дела?
Кларисса: - Все хорошо...Вижу у вас там либо проблемы, либо просто работы по горло. У меня новости для Макса, свяжись с ним, если не сложно. У него сын. Пока безымянный, но здоровый и весь в него. Я высылаю несколько файлов пароль к открытию Макс знает это его имя. Малыш...просто чудо, Стив.
NNN: Кларисса -О боже, Кларисса уже? Поздравляю, шли, я приму и перешлю. Но... , но ведь Макс улетит, черт, Кларисса, нужно подумать о вашей безопасности!
Кларисса: - Стив, эту проблему я решу сама. Примерно через два месяца я возвращаюсь на Амои. И поверь, я вовсе не легкомысленна в вопросах безопасности. Максу передай от меня пожелание счастливого пути. И чтобы у него получилось то, ради чего он отправляется так далеко. Я подумала, что ему нужно сообщить о ребенки. Файлы выслала, надеюсь еще увидимся. Кларисса отключила связь. Теперь в гостиницу...если бы только можно было не улетать.
Дейв Мацухара: До Диолана через Кага не так и далеко, неделя полета, а на большом лайнере даже шесть. Дейв поступил так, как всегда делал в таких случаях, зашел в агенство, улыбнулся молодой девушке, работавшей там и сказал, что ищет место для романтического отдыха, не может ли она ему помочь. Дальше как всегда по отработанной дорожке: а вам самой там нравится? бывали? а куда бы вы хотели еще пойти? вы умеете кататься на лыжах? о, я бы не отказался от такого тренера, в ваших руках я бы чувствовал себя в полной безопасности... И так далее еще с час. Девица почти уверовала, что клиент пригласит ее с собой поразвлечься на пару недель и старалась как для себя. Уютный отель, прекрасное положение, до центра рукой подать, в отеле роскошный клуб, а до трасс меньше мили, прямо выходим утром или днем и можно от крыльца вставать на лыжню... Вам понадобиться костюм, но все можно купить и там... Как вас зовут? А меня? ... Через час Дейв все оформил, оплатил поездку и внес в высветившуюся для регистрации данных на экране форму имя Клариссы Дим, сказав, что он непременно расскажет жене с какой заботой встречают клиентов на Иксене.
Кларисса: Дейв уже ждал ее в гостинице, когда Кларисса вернулась. Голова немного кружилась, хоть это состояние вообще то не имело ничего общего с головокружением. - Дейв, если не сложно, налей мне выпить пожалуйста...Он просто чудо. Никогда не думала что это так бывает. Только не говори мне что в этом номере нет бара. Кларисса выглядела чуть ошарашенной, а уж то что из прически выбилось несколько прядок... - Мне так жаль, что я пока не могу быть с ним.
Дейв Мацухара: Дейв изумленно смотрел на преобразившуюся жену. Она почти светилась изнутри. Правду говорят, материнство украшает женщину. - Как он? - спросил Дейв, извлекая из бара бутылку и пару бокалов.
Кларисса: - Уже вовсю ползает и рычит. Если хочешь...взгляни на фото. Правда выглядит он довольно специфично, но я не променяла бы его ни на одного "нормального" младенца. Как с билетами? Если я не улечу как можно скорей...меня и нарядом полиции из палаты не выгнать, - Кларисса благодарно приняла из рук Дейва бокал.
Дейв Мацухара: Дейв посмотрел на голографическое изображение полукровки. Специфично не то слово! Но, видимо, в отличие от тех младенцев которых снимали в питомнике, с злобными оскалами и горящими глазами, этот малыш был вполне доволен жизнью, поэтому слишком уж специфично не смотрелся. Ляпнуть, что это довольно симпатичная зверушка он не решился. - Симпатичный малыш. Огромные золотистые глаза с любопытством смотрели на окружающий мир. Ладно, мелкий, договоримся как-нибудь. - Билеты я взял, послезавтра с утра вылет.
Кларисса: - Замечательно. На Диолане у меня немало знакомых, так что нужно будет нанести несколько визитов. Но это недолго. Завтра день уйдет на подготовку документов к усыновлению. Через месяц малыш будет выглядеть как двухлетний, так что без этого не обойтись. Но на Иксен часто приезжают бездетные пары. Кларисса допила вино. - Спасибо, что ты рядом. Спокойной ночи, Дейв, - Кларисса поцеловала мужа в щеку и отправилась в спальню, а прежде чем уснуть долго разглядывала фото...
Дейв Мацухара: Дейв выдавил ответное пожелание и остался в комнате. Переваривать увиденное и услышанное. Он был готов усыновить это... этого мальчишку, продумывал и варианты усыновления и как ускорить эту процедуру. Но до сих пор все казалось несколько абстрактным. И вот мальчик есть. Через месяц они заберут его из больницы и будут пробовать жить как обычная семья, папа, мама, я. Он покачал головой. Он, Кларисса и сетх-полукровка. Он припомнил изображение острой любопытной мордочки и густой темной дорожки вдоль позвоночника. Может и хвостик есть? Нет, кажется не было. Представив как выглядел бы Макс Трэдинэ с пушистым хвостом Дейв чуть не расхохотался. С одной стороны жаль, что мелкого нельзя забрать сразу. Он смотриться довольно забавным и возможно с ним интересно было бы играть, носить на руках и даже гулять. Так чедь разве удержишься от того, чтобы дать ему хоть какое-то имя? Не "эй, ты" же его называть? К стати, об имени. Как Лара планирует его назвать потом? Он зашел в спальню часа через два. Жена крепко спала, положив фото ребенка под подушку, откуда она, видимо случайно, вылетела. Дейв еще раз взглянул на изображение. - Прорвемся, мелкий. В обиду не дадим. Он аккуратно положил фото под руку Лары, вытянулся рядом и быстро уснул.
Кларисса: Просыпаться с Дейвом было...уютно. Кларисса еще не разу не пожалела о своем довольно скоропальтельным по ее меркам решении. День прошел довольно энергично. Впрочем, Кларисса была рада этому. В противном случае ей было бы сложно удержаться, чтоб не провести весь день в больнице. Документы должны были быть готовы к их возвращению. Вечером Кларисса посмотрела первый отчет и буквально прилипла к монитору, наблюдая за тем, как сетхенок довольно быстро отгрызает мишке из специального мягкого пластика лапу. Похоже, зубки у него чесались.. - Мама тебя любит, маленький...Не скучай, я на тебя смотрю. Собираться долго не пришлось. Утром они с Дейвом уже были на шаттле.
Дейв Мацухара: Распорядок дня претерпел некоторые изменения. Дейв знал, что женщины проводят тьму времени перед зеркалом. Лара не была исключением, только она ровно столько же времени проводила у экрана , рассматривая свое сокровище. Даже разговаривал с ним, внушая Дейву некоторые опасения за ее здравомыслие. Впрочем, к этой причуде он относился философски. Мало ли какие последствия имеет гормональный сдвиг в виде беременности для женщины? Может им положено млеть при виде собственного ребенка? Интересно, что обычно испытывают отцы? Гордость? Удовлетворение? Радость? Сам он кроме любопытства, пока, ничего не испытывал. Пожалуй еще чувство, что он в ответе за это маленькое существо. Ну и конечно, еще с десяток вопросов, уже чисто практического направления: детская, охрана, как он будет называть самого Дейва по имени или папа, сойдутся они с ним или нет, когда, черт возьми, наконец придет этот шатл? давно он не видел настоящего снега, насколько сильно мальчишка будет похож на Лару, а насколько на Макса, вспомнит ли Макс о своем ребенке и стоит ли им видеться... Лара любовалась на ребенка, беседуя с экраном и развлекать ее сегодня вечером было явно не нужно. Дейв проверил упакованные вещи, позвонил портье, заказав машину к восьми утра и улегся спать. ____________________________ Лыжный курорт Диолана
NNN: Наблюдать за зверенышем-сетхенышем было крайне интересно. Поскольку его мать потребовала регулярные отчеты-записи, съемка велась почти круглосуточно. Вернее камеры работали круглосуточно и со всех ракурсов, а оператор потом выбирал наиболее интересные на его взгляд куски. Второй день в районе Иксена проходили сильнейшие магнитные бури. Сетхенок был неспокоен. Он то грустил сжавшись в комочек, то вел себя агрессивно. Растерзал несколько игрушек буквально на клочки. Перевернул миску с едой, укусил обслуживающего его андроида за пальцы. Потом поспав, и вероятно набравшись сил, вообще сотворил погром , перевернув в манеже все вверх дном. -Нет, ну что он вытворяет!!! В это время сетхенок на мониторах спокойно уселся посреди царящего вокруг него бедлама и с явным удовольствием чесал ногой за ухом, тихонечко даже поуркивая. Два андроида зашли в манеж, для того что бы навести порядок. Сетхенок с интересом посмотрел на них, как-будто размышлял, покусать или не покусать? Потом все же вероятно решив показать себя хозяином территории, бодро вразвалочку, на четвереньках добежал до одного и утробно рыча вцепился ему зубами в ногу. Оторвать это мелкое зубастое чудовище от ноги было невозможно. Нет, конечно можно было разжать его челюсти, но это причинило бы ему боль, а андроиды уже убедились, что этому существу боль причинять нельзя, так как потом он платит сторицей. Укусить, оцарапать для сетхенка просто святое дело. Маленькая , но страшно мстительная тварюшка. Где она, где она, где она? Я никак не мог понять куда она подевалась? Такая большая, теплая и вкусно пахнущая! Моя мама! От этих пахнет совсем не так! Я хочу кусаться, я хочу плакать, я хочу ............хочу посмотреть что там дальше, за стеклом! Зубы чешутся. Ой как чешутся! Вчера два выпало и лезут новые. Не такие острые уже, совсем не такие. Если все так поменяется, то кусаться будет сложно. И ноги задние растут. Было так удобно бегать, а теперь эти ноги вытягиваются, и бегать получается вниз головой. Передние ноги не удлиняются, но ими удобно все хватать, особенно если на них не стоять в это время. Когти слоятся, наверное тоже будут меняться, как и зубы. Спина чешется. И мамы нет. А если все здесь порвать, она придет? ..............Не пришла, пришли эти, не вкусные. Но их ноги кусать интереснее чем игрушки. Они смешно дергаются, но боятся меня тронуть. Один раз за шкирку в корзину отволокли, так я отомстил. Погрыз все, до чего дотянулся. Хочу кусаться! Хочу узнать что там дальше, за стеклом. Хочу чтобы мама пришла.
N: Ну вот, это еще что такое? Чего это за блестяшка в руках этого несъедобного? Сетхенок с любопытсвом разглядывал предмет в руках андроида. Предмет приятно поблескивал, был совершенно непонятным а потому страшно интересным. Андроид присел на корточки держа предмет у лица. Сетхенок не сводил глаз с завораживающе блестящей игрушки. Конечно он не понимал что это такая камера и его снимают во время игры. Для него это было просто новое и еще не намозолившее глаза. А все новое просто требовало и кричало о том, что его надо попробовать на зуб. Укусить первым делом. Укусить, а потом уже решать съедобное это или нет. Малышь не сводил огромных желтых глаз внимательно следя за андроидом, тот чуть пригнулся, что бы заснять эти любопытные глазищи крупным планом и тут сетхенок прыгнул. Еще не совсем изменившиеся коготки впились в андроида а зубы клацнули по камере. Через десять минут, сетхенок обиженно полез в свою корзину. Дрянь игрушка, не вкусная, даром что блестящая, а так полная фигня и жесткая.
Кларисса: __________________________________________________ Кларисса смотрела записи с сыном каждый день. Он так изменился за это время, ее мальчик...хм, собственно, за это время он на мальчика и стал похож. И теперь не напоминал человекообразного волчонка - очаровательный, выглядящий двухлетним малыш, который все еще не оставил привычки рычать и кусаться. Да и кто б его отучил. "Даже не верится, что еще пара часов и я смогу взять тебя на руки и позвать по имени, Локи" Она ужасно волновалась перед этой встречей и дошло до того, что даже выпила легкое успокоительное. Доктор встретил ее с улыбкой на лице. Широкой радостной улыбкой, в которой чувствовалось его предвкушение освобождения от многочасовых придирчивых расспросов...Да и такой проблемный пациент как этот сетхенок скоро покинет их клинику, и наступит тишина и благолепие. Доктор приберег по этому случаю бутылку коньяка. Госпожа Дим, откровенно говоря, из него все соки повыпила...даже на расстоянии. Конечно, еще нужно было решить массу проблем. Завершить процедуру усыновления, для въезда на Амои документы должны быть в идеальном состоянии. И...разобраться с "подарком" в виде дроидов. Их ведь тоже как-то надо было ввозить, но писать в декларации "шесть машин убийц"?? Интересно, сколько в таком случае они проторчат на таможне... Но сейчас все эти проблемы можно было отодвинуть подальше. Кларисса накинула халат и вошла в бокс. А вдруг...вдруг Локи ее не узнает. Он ведь видел ее один раз всего...Кларисса дала себе слово, что не расстроится. У них будет время привыкнуть друг к другу... Локи поднял на нее глаза и Кларисса успела поразиться тому, до чего же он похож на Макса...Хотя она сама тоже была брюнеткой с тонкими чертами лица, мальчик, безусловно пошел в отца.. - Какой ты красивый, Локи. Иди к маме... Правда идти малышу никуда не пришлось - Кларисса подхватила его на руки, и, прижимиая к себе, поняла, что ничего чудеснее с ней никогда в этой жизни не случалось.
N: Локи принюхался. Запах был очень знакомый. Он отлично запоминал все запахи. Этот он точно не спутал бы ни с каким други, но на всякий случай спросил. -Ма? А потом лизнул в щеку и уже уверенно сам себе ответил. -Мааааааааа.
N: Волосы малыша были еще не давно тщательно расчесаны, но в данный момент сетхеныш был втрепан, доволен, ерзал на руках и явно чего -то хотел. Врач вздохнул. -Он не очень хорошо выражает свои желания словами. Локи бросил презрительный взгляд огромных желтых глазищ и дал понять что это ложь, четко произнеся. -Есть!
Дейв Мацухара: Дейв наблюдал сцену встречи через стекло. Мелкий узнал Клариссу и, кажется, даже сумел это выразить. На свой лад. Дейв был почти счастлив, что на его долю такого теплого приема не выпадет. Быть облизанным приемным сыном в присутствии всего персонала больницы ему не улыбалось. три дня Кларисса изводила представителей всех служб Иксена, вчитываясь в каждую букву договора усыновления, договора об опеке, передачи прав, подписи и оформлению документов о рождении. Дейву же выпала почетная обязанность легализовать полученное имущество в виде шести андроидов и придумать в качестве чего они поедут на Амои. Фантазия буксовала немилосердно. В конце концов, была найдена обтекаемая для властей Иксена формулировка "для использования в бытовых целях". Благо, никто в спецификацию из полутора сотен страниц на каждого никто не вчитывался. Теперь эта куча дожидалась отлета в космопорте. Грузовой корабль доставлял их прямо на Амои, им самим предстояло лететь с пересадкой. В обществе своеобразного сына Локи Дим. Умереть не встать. Какие предположения на счет их семейства строит вся больница? Любопытно было бы послушать, но его это не интересовало. Наконец, с ребенком на руках, супруга торжественно вышла из палаты.
Кларисса: - Проголодался, маленький? Подожди немножко. Кларисса почему-то боялась прижать его к себе слишком сильно, нечаянно причинить боль, хотя знала, что этот страх абсолютно беспочвенен. Но Локи был...таким маленьким, таким невероятно хрупким. Как она могла оставить его на месяц? Это был, наверно третий раз за всю жизнь, когда Кларисса поняла, что может разрыдаться прямо на людях. Вместо этого она склонилась к сыну, вдохнула запах его волос... Как его примет Дейв? Кларисса впервые засомневалась...нет, в Дейве она была уверена, но ведь любить не заставишь...Хотя любви хватит и у нее одной. Она вышла из палаты. "Я же просто не смогу оторваться от него" Дейв чуть улыбался. Поставь их рядом, сфотографируй - вот она идеальная семья. Мало ли что там на обороте. Локи внимательно изучал всех присутствующих. - Локи, это папа..- голос был готов дрогнуть, но все же не дрогнул.
N: Локи потянулся вперед к мужчине всем тельцем, а потом отпрянул. -Нет. Это прозвучало категорично, ноо не враждебно, просто незнакомец не пах родным. Хотя в целом пах приятно.
Дейв Мацухара: Что и следовало, в принципе, ожидать. Дейв не расстроился, принимая реакцию ребенка спокойно. Кларисса - Лара, он же никогда меня раньше не видел. Конечно не пойдет ни на руки ни обниматься. Локи - Здравствуй, - и все-таки он улыбнулся ребенку. Спокойно, понимающе и дружелюбно, - потом познакомимся получше. Кларисса кроме сына никого не видела, поэтому почетная обязанность завершать дела свалилась ему на плечи, как мужу и видимо, по определению существу не такому эмоционально неустойчивому как молодая мамаша. С чем он неплохо справился. Единственное, что его немного настораживало, что ребенок говорит. Вроде не должен. Кларисса четко говорила, что разговаривать с ним нельзя, однако сам по себе маленький сетх ничего бы не выучил, значит слышал, инстинкт подражания у них развит еще сильнее чем у человека. На сей предмет, он хорошенько допросил доктора, получил копии всех записей, чтобы на досуге просмотреть и решить насколько обслуживающий персонал нарушил правила.Так что когда их семейство покинуло клинику, счастье на лице доктора было воистину неизмеримым. Кларисса устроилась с ребенком, одетым в купленный по такому случаю костюмчик, на заднем сиденьи и не спускала его с рук ни на мгновение. Кларисса -Готовы? Едем? получив кивок и своеобразную смесь мук-и-рык он тронул машину.
N: Локи прилип к маме, что не мешало ему вертеть головой и рассматривать все вокруг круглыми от удивления глазами. Это был его первый выход за стены своей палаты. Он даже забыл про еду. Вокруг было столько интересного, столько красок! С ним мало говорили и он не всегда знал как выразить свои мысли, в данный момент удивление и восторг и все это сейчас выплескивалось в невнятных возгласах и восторженном рыканьи.
Дейв Мацухара: Мда.. Дейв вел машину в космопорт, все больше сомневаясь, что на Амои Локи удасться выдать за их с Клариссой ребенка. Пусть лучше вообще молчит, иначе не миновать неприятностей. Сколько может стоить стереть факт въезда сетха на Амои? У них с Ларой денег на такую взятку хватит или нет? Зная как любят на Амои всякую экзотику, и не только туристы, но и хозяева планеты в лице своих генетиков, сумма могла оказаться огромной. В общем он ничем теперь от ребенка не отличался. Насколько Дйев помнил как выглядят дети. Крутится, вопит, везде лезет, на месте ни минуты не сидит. Подавив вздох и запасаясь терпением на очень долгий перелет, он сосредоточился на дороге.
Кларисса: - Локи, тихо, - Кларисса погладила своего малыша по волосам. Теперь самое время было заниматься воспитанием. Начать с малого... Дейв был молчалив и, похоже, преисполнен терпения. Но все же выглядел немного ошарашенным. Самую-самую малость. Про себя Кларисса подумала, что очень кстати взяла специальное детское успокоительное. Будет лучше, если во время досмотра Локи будет спать...
N: Кларисса -Ва!!! Рррррррррррррр, хрррррррррррррррррррр Вауу! Урррррррр, Ехо!!!!! Ыррррррррр. Подобием таких вот звуков исходил сетхенок таращившийся в окно авто, хотя скоро он утомился, свернулся в компактный клубочек на сидении и только пискнул. -Есть... спать...
Дейв Мацухара: Спал мелкий отменно. не просыпаясь следующие восемь часов, его как куклу пронесли через таможню, перевезли на шатле к кораблю на орбите, уложили спать в каюте, а он только изредка сопел носом, но не проснулся. Кларисса, устав носить его на руках, отдала ребенка Дейву. К тому же от нее, как от формальной владелицы имущества весом в полтонны, потребовали какие-то дополнительные подписи, так что молодой отец топтался с новоявленным сыном на руках, под понимающими взглядами пожилых таможенников, ободряющих его рассказами, что и сами они своих первенцев с рук не спускали, и какой у вас сын, копия супруги-красавицы, и такой умной и дотошной женщины, вам, господин, повезло. Умная жена в наше время встречается редко... А поскольку обратно из конторы Кларисса вышла груженная двумя папками с документами, которыми обросли андроиды за вермя полета с одного перевалочного пункта на другой, почетная обязанность носить Локи туда-сюда осталась за Дейвом на все оставшееся до погрузки время. Он с интересом рассматривал ребенка. Но причину восторга жены по поводу его существования так и не понял. Ну симпатичный мальчишка, ну, забавный, ну, вполне себе теплый и уютный, но что так патокой-то растекаться? Не понять ему женщин. В шатле он вспомнил дом. Салон, работу, Джино... Малыш... Я по-прежнему скучаю. И не могу отпустить тебя. Он в который раз пожалел, что не взял с собой фотографию из спальни, которую сделал специально, к приезду малыша из больницы. А они ведь тогда даже не поговорили, он, вообще, кажется решил, что Дейв собрался его выгнать. Подавив вздох, он положил ребенка на кровать, позволив Клариссе ворковать и в третий раз поправлять вокруг него одеяло и подушку в одиночестве. _______________________________ Космопорт Амои, стр 9
NNN: Полтора месяца в дороге. Полтора месяца общения только друг с другом. Достали друг друга так, что не манил ни секс, ни боль ни даровая кровь, без боя. С боем тоже пробовали. Помогало, но не надолго. Иксен привлек внимание поисковиков совершенно случайно. Было перехвачено изображение ребенка. Настоящего сетха, возрастом около пары недель - его невозможно было ни с кем спутать. Первоначальную мысль, что это фрагмент переписки двух изучающих их расу инопланетян отмели. Сохранившаяся часть сообщения, всего полтора предложения, говорила, что это письмо от воспитателя или врача кому-то из родственников. Скорей всего матери. Июзор - планета врачей. Женщина обратилась к ним, чтобы избавится от беременности. Оставила она его в больнице? Это было бы идеальным вариантом. Пожелала воспитывать как человека? Тоже поправимо. Если она способна родить еще ребенка, значит полетят обратно впятером.
NNN: Методично, клинику за клиникой они прочесали всю планету, убив больше двух недель. И нашли, ориентируясь даже не по компьютерным кодам, а почувствовав присутствие полукровки. Всех троих охватила бессильная ярость, когда они узнали, что ребенок и его родители уехали неделю назад!! Они целую неделю были рядом с ним и не воспользовались шансом! Какое невезение!!! И снова кропотливый поиск. Имени матери, отца… приемного отца, усыновившего мальчика по имени Локи Дим в одном из агентсв Иксена. Смерть секретаря агентства, не желающего добровольно расстаться с информацией о родителях, их местожительстве, именах. Несколько дней в состоянии сытого удовольствия от проведенного допроса и многочасового мучения незадачливого клерка. И снова поиск по отправляющимся с Иксена рейсам в поисках семьи из трех человек. С ребенком возрастом около двух лет. Дейв Мацухара, Кларисса Дим, Локки Дим – транзитный рейс на Кага. Гражданство Амои. Поисковики пополнили запасы, расплатившись средствами, добытыми от убитых ими на Иксене людей, а таких в процессе было семь человек. Убийства были тщательнейшим образом замаскированы, тела полностью уничтожены. И поисковый корабль стартовал к Амои. ____________________________________ Орбитальная станция Амои, стр3
Брюс Такер: _________________________________________________________________________ Иксен хоть и не межгалактический порт, но имеет свои особенности. Помимо как и везде грузовых судов, здесь полно частных. На Иксене проводятся уникальные медицинские операции. Десятки частных клиник. Да, я был не один и да мне помогали, но это было невыносимо. Пока я был занят беготней, опросами, вопросами, взяткодаванием, я еще как-то держался, но потом ворочался без сна в своем номере , боясь что опоздаю, что найду моего лунного слишком поздно. Если я и молился в те дни, то слова молитвы были одни и те же. Селен, любимый мой, вернись, только выживи хотя бы. Все будет хорошо. Не беги. Каждый вечер я связывался с Энто, не смотря на отстуствие положительных результатов. Наверное мне становилось чуть легче, потому что в его глазах я видел то же самое , что и в зеркале. Отчаяние. Словно ношу делили. Только к концу второй недели у меня появилась информация. Николас Дэн, покинул Иксен, через три часа после своего прибытия, на грузовом корабле "Полоний". Это оказался небольшой кораблик курсирующий между Иксеном, Кочо и Кристианой. Сел вернулся на Кочо? В порту я узнал, что Полоний, прийдет на Иксен, только к концу месяца и чуть не взвыл. Наконец после пяти часов ругани и беготни по кабинетам, я добился разрешения на связь с этим кораблем и его точные координаты. Я выяснил, что Сел сошел на Кристиане, отработав два рейса уборщиком, мальчиком на побегушках. Это при его- то мозгах? Или он не хотел привлекать к себе внимание именно к своим знаниям? Он вновь нанялся на самую грязную, низко квалифицированную работу.. Я передал информацию охотникам. Мы работали вместе. С одним из их кораблей я рванул на Кристиану. Маленький клипер. Никаких удобств, но мне было плевать. Он был быстр, а мне казалось, что любое промедление это мука , прежде всего для Селена. До отлета я успел связаться с Энто. -Энто, я лечу на Кристиану. Последний след Села там. Он жив. Я верил в то что говорю. Я слишком любил этого мальчишку, и почуствовал бы, уверен что почуствовал бы, если бы его не стало. И снова я молился.-Мальчик, сбереги себя. Ради нас сбереги. Ради тех, кто тебя любит. Не беги....
полная версия страницы