Форум » Архив » Планета АМОИ (в прошлом) (2) » Ответить
Планета АМОИ (в прошлом) (2)
Джон Ди: Хороша была галера: румпель был у нас резной, И серебряным тритоном нос украшен был стальной. Кандалы нам тёрли ноги, воздух мы хватали ртом, Полным ходом шла галера. Шли акулы за бортом... (Р. Киплинг "Гребец галеры") Тюрьма № 9836/076HSC архипелага планетарных тюрем. Наземные этажи Секция служебных помещений. Медицинская секция. Секция тюремных помещений. Секция технических помещений Секция генерирования и обслуживания атмосферного слоя. Космопорт. Подземные этажи (Засекречены) Секция лабораторий. Шахты. Примечание: Данные события происходят в 1--- году за 15 лет до высадки группы ученых "Abyss" и начала эксперимента по созданию идеального общества на Амои. Стадия генерирования атмосферного слоя входит в завершающую фазу. Но защитный купол еще необходим и окутывает планету.
Джон Ди: Уснул... Он лежал, свернувшись в моих руках, положив голову мне на плечо. В моей бесконечной нежности к нему растворилось желание, смирила свои порывы страсть... наверное в этом и есть сущность любви... Я смотрел на него и сон все никак не шел ко мне. Я знал, каким он может быть. Видел его в пылу сражений, сам учил добивать раненых - и врагов и друзей... он был жесток, как и мы все, как истинный воин... и внешне хрупкое сложение было обманчивым, его плоть была сильна и привычна к тяготам походов, страданиям от ран, нехватке воды и пищи... Но сейчас я видел перед собой прекрасного юношу, хрупкого, будто ангел, безмятежного и невинного... Я крепче сомкнул объятия, лег и, прислонившись щекой к его шелковистым волосам, закрыл глаза. И наконец-то сон сморил меня...
Алэй Лан: Мне снилась…музыка. Рваная, рыдающая мелодия, то затухающая, то взрывающаяся какофонией. Невозможно прекрасная…невозможно отвратительная. Мне хотелось заткнуть уши и одновременно растворится в ней…стать..ее частью. Музыка звала, упрашивала, умоляла, требовала…Я падал в нее…И вдруг открыл глаза… Я ведь проснулся…но музыка по прежнему звучала. Издалека и близко. Лишая рассудка. Оставляя лишь одно желание – подчиниться. - Мессир…- я потряс тебя за плечо, но ты, чей сон всегда был такой чуткий, не отозвался, не отозвался Меня охватил какой-то животный ужас. Прикусив губу, я влепил тебе две отчаянные пощечины. - Очнитесь, мессир…прошу вас… Хвала Господу нашему, ты открыл глаза, из которых быстро уходила сонная муть.. - Мессир, вы слышите? Сейчас я явственно различал за покровом колдовской музыки ужасные крики…так кричат люди на краю гибели, наверное…Люди, заживо попавшие в Ад.
Джон Ди: Глаза... Черные бездонные глаза и тихий голос, который, однако, невозможно не услышать: "Пора". Я пытаюсь вдохнуть... невозможно... словно незримые оковы сковали мою грудь... я слышу произносимые с невероятной издевкой слова "Requiem aeternam dona eis, Domineмне"* и мне казажеться будто этот дьявольский реквием звучит по мне... уносит прочь мою душу... дурманит разум, заставляя забыть все, что было прежде... Голос... твой голос зовет меня, но мне все равно... Requiem aeternam dona eis, Domineмне... да, Requiem aeternam... Внезапно удар, другой, вырывают меня из этого подобия смерти... твои испуганные глаза... голос... ты ведь никогда ничего не боишься... что происходит? - Мессир, вы слышите? Я вскакиваю. Пресвятая Дева! Что здесь творится?! До меня четко доносится музыка из сна... и крики... словно преисподня разверзлась за порогом моей палатки. На мне, как и на нем, только полотняные штаны и рубашка - мы упали на кровать не раздеваясь, разве что скинув сапоги. Одеваться нет времени - только обувь. А для настоящего воина нет лучше защиты чем меч. Никакая кольчуга не поможет тому, чьи руки не умеют держать оружие... Мужчина схватил один из щитов, выхватил из ножен свой меч, а затем бросив через плечо "Оставайся здесь" ринулся к выходу из палатки... *"Requiem aeternam dona eis, Domineмне" - начальные слова реквиема - траурной заупокойной мессы, посвященной памяти усопших. В переводе означает - "Покой вечный дай им, господи"
Алэй Лан: Сейчас. Останусь я здесь и буду смиренно дожидаться тебя. Молитву прочесть напутственную? Жаль, мой меч не здесь. Ладно, любой сгодится. Плохого оружия ты не держишь. Багровое, цвета пролитой крови небо… Люди..искаженные ужасом лица….лишенные разума глаза. Что вы делаете? Я вижу, как братья по оружию убивают друг друга…Словно видят перед собой не знакомых, а нечто чудовищное, что нужно немедленно уничтожить. Крики..и музыка…музыка, черт ее возьми… Ты. Вокруг тебя спокойствие, ты словно око бури. - Мессир, что происходит?… Ты оборачиваешься, и меня пронзает страх, что я могу увидеть кровавое безумие в твоих глазах
Джон Ди: Магистр окинул взглядом происходящее... Он слышал о таких вещах, но... тяжело было поверить в то, что это не легенды... Теперь он убеждался в этом сам. Лицо его исказилось от гнева. Ну нет! Он не отдаст своих людей врагу, пусть это даже сам Сатана! - Мессир, что происходит?… Он обернулся. Конечно же его приказ был нарушен! Но времени на споры не осталось. Бросив резкое "Спиной к спине" он кинулся к черно-белый штандарту храмовников, лежащему неподалеку и полузатоптанному в пыль. Орудуя мечом и щитом он проложил себе дорогу к знамени, схватил, и с криком "Vive Dieu Saint Amour"* воткнул его в землю. От штандарта по земле побежали световые круги и те, кого они касались, приходили в себя. "Ко мне" - прозвучал громовой призыв Магистра и очнувшиеся люди кинулись к своему вождю. Но все еще только начинается, и черное облако сжимается вокруг уцелевших. Панику и ужас сеет погребальная музыка. Но пусть это последняя битва, Глава Ордена и его рыцари не собирались сдаваться. Поле боя огласил знаменитый клич храмовников "Боссеан! Боссеан! За храм! За храм!"** и воины бросились в неизвестность и тьму, предпочитая погибнуть в битве с самим Дьяволом, но не умереть, загнанными в ловушку... *"Vive Dieu Saint Amour" - "Да здравствует Святая Любовь Бога", один из боевых кличей рыцарей тамплиеров. Скорее всего самый первый из всех. **"Боссеан!" - Знамя Ордена представляло собой черно-белый штандарт и называлось “Боссеан”. Также звучал еще один боевой клич храмовников. Слово baussant означает "окрашенный в два цвета", в данном случае — черный и белый
Алэй Лан: Безумие, страх и смерть. Кажется, эта милая троица присутствует здесь во плоти. Я держу в руках не меч - свой разум. Нас обступает липкая, холодная тьма. В ней можно утонуть, в ней можно захлебнуться. И еще она голодна...Пожирать - вот ее единственное желание, если у тьмы вообще могут быть желания. Трудно дышать. Я почти ничего не вижу, но чувствую, что нас становится меньше. Кто-то с воплем бросается вперед, кто-то падает под ноги, сраженный невидимым противником или своим же собратом. Отступаем...отступаем, а тьма ползет вперед. У штандарта мы смыкаем спины и тут я осознаю, что нас осталось только двое... Я буду защищать тебя до последнего вздоха.. Но мне так хочется оглянуться, чтобы увидеть тебя...в последний раз.
Джон Ди: Черное и белое. Ты и я. Больше ничего не осталось - только мрак вокруг и твое дыхание за моей спиной. Нет! Кто угодно, но только не ты! И я решаюсь... Одно резкое движение - и нательный крест летит на землю. И перед глазами тамплиера начинают проступать порождения тьмы, воины Загробного Мира. Он видит гибель своих людей, не понимающих с кем они сражаются, видит их, отлетающие прочь, души... Стремительным движением рыцарь разворачивается и хватает юношу в объятия, прикрывая щитом и направив вперед меч. И, заглушая все звуки, над полем битвы проносится возглас: - Мрачный Жнец! Ну где же ты?! Ты пришел за мной - я жду тебя! В ответ на эти слова расступилось призрачное войско и навстречу храмовнику выступил тот, кто однажды уже приходил за ним. Взгляды двух пар черных глаз скрестились в незримом поединке. Магистр крепче прижал к себе возлюбленного и не отвел взгляда. Наконец его визави произнес: - Ты прав. Я пришел за тобой. Вернее за вами. Ваше время пришло. Идем. - Нет. - Голос тамплиера был тверд. - Ты можешь забрать меня, но его я тебе не отдам. - Ты не смеешь спорить со мной, смертный! - В холодном голосе послышался гнев. - Смею. Я потомок народа Туата Де Дананн и могу взять на себя судьбу сына человеческого. Ты можешь разрушить мою душу, с тем, чтобы я больше не появлялся боле ни в этом ни в том мирах. Я готов заплатить эту цену. Когда моя сущность исчезнет, он станет свободен и не будет обязан разделять мою судьбу. Неожиданная улыбка осветила лицо его собеседника. В бездонных глазах промелькнуло отражение какого-то странного чувства, похожего на те, что дано испытать лишь смертным. Печаль?.. - Да будет так. - Ответил он.
Алэй Лан: Я не вижу, скорее ощущаю чье-то присутствие. Холодное, бездушное…Ты заслоняешь меня собой. Держишь в объятиях так, что я не могу вырваться. С кем ты говоришь на странном, словно льющемся языке? И чей ответ я различаю в безумии звучащей вокруг музыки? Тьма словно отступает…или рассеивается. Багровое небо. Багряный песок. Мир цвета крови. Взгляд темных глаз, так похожих на твои…его облик – твое отражение, но это лишь подобие, маска, и от того, что скрывается за ней сердце готово разорваться от ужаса. Ты защищаешь меня…а я настолько слаб, что готов принять эту защиту, готов прятаться за тобой, и осознание этого подобно удару хлыста. Ты коротко целуешь меня и почти отталкиваешь от себя… - Иди. В твоем голосе столько силы, что я невольно делаю несколько шагов навстречу тому, кто лишь выглядит как человек. Прикосновение ледяных рук. В глазах твоего двойника бездна тьмы и..толика любопытства. - Кто ты? - Тебе не надо знать…мальчик. Пойдем, я провожу тебя отсюда… Ласковая, немного печальная улыбка. Уйти из этого жуткого места…вся моя душа рвется отсюда прочь, как испуганная птица. Но…я оборачиваюсь. И вижу тебя. Вижу, как ты медленно опускаешься на колени, готовясь принять…Нет. Какую цену ты сейчас платишь за мое спасение? Я знаю ответ. И не приму его. Рывком освобождаюсь из хватки…этого…существа, по другому не скажешь. Я рядом с тобой. Взмах кинжала и, роняя алое на алое, я вычерчиваю извечный защитный знак. Кровь словно вскипает на песке. - Глупый мальчик. В голосе легкая досада пополам с удивлением. Мне не нужно смотреть, чтобы увидеть ленивую усмешку господина этой преисподней. Я стану твоим щитом. Только уходи. Ты сможешь. Пожалуйста
Джон Ди: Я стою на коленях склонив голову. Небытие... распад и смерть души... забвение от которого не очнуться... что может быть страшнее? Но ради тебя я готов пойти на это. Мир начинает расплываться перед моими глазами, теряя очертания, звуки уплывают куда-то вдаль... Внезапно я чувствую резкую боль. Туман отступает и я с изумлением смотрю на свою руку. Кожа на запястье расходится, словно под лезвием незримого кинжала, и кровью проступает на руке древний знак охраны. Я поднимаю глаза и вижу тебя. У твоих ног кровь и знак на твоей руке - зеркальное отражение моего. Ты молчишь - но твои мысли звучат в моей голове. Я вскакиваю и бросаюсь к тебе. Что ты натворил, любимый?! Жертва на жертву, защита на защиту и теперь у меня уже нет шансов спасти тебя! И сам я уйти не могу, как бы ты этого не хотел. Ибо нет уже нити, соединяющей нас. Мы просто стали единым целым. Отныне и навек. Горькая улыбка освещает лицо тамплиера. Он прижимает юношу к себе и прозносит, глядя в лицо своего двойника: - Ты знал, что так будет. - Да. Ибо никто и ничто не может противостоять Ей. И чем сильнее сопротивление, тем вернее Её победа ибо Её же силою вы боретесь с Нею. - Да свершиться воля Богини. - В голосе воина больше нет ни смятения, ни горечи, ни вызова. В нем как и прежде, спокойствие и сила. - Мрачный Жнец, достаточно ли воинов ты взял для того, чтобы они проводили нас до Последних Врат? - Да. - Отвечает тот и войско мертвых рыцарей возникает по обе стороны дороги, легшей у ног Магистра и его возлюбленного. - Прими же жертвенную кровь и отвори Врата! - Произносит сын народа богини Дану слова обряда и в конце пути вспыхивает яркая звезда... Дорога стелеться под ноги путникам и души тех, кто провожает их в Вечность тают, будто туман, под лучами утреннего солнцпа, стоит только двоим минуть их... Наконец Врата распахиваются перед ними и они исчезают в ослепительном сиянии... А через четыре дня войско, спешившее на помощь Магистру и его отряду, нашли лагерь в котором не осталось ни одного живого человека. Ужас леденил сердца тех, кто смотрел на мертвецов - так изуродованны были их тела, но ни Главы Ордена ни его верного оруженосца не опознали среди мертвых. Так и сгинули они без следа, оставшись лишь в жутковатых легендах и мрачных преданиях, ныне забытых...
Джон Ди: Туман воспоминаний рассеивался... а щемящая боль осталась... боль чужой души... или моей? Что это было? Я машинально подношу руку к груди... больно. Сердце болит. Что со мной? Эме... зачем ты вызвал во мне чужие воспоминания?.. Но ты рядом... Сквозь века и жизни... Сквозь смерти и разлуки... Одна судьба - на двоих... Одна душа - на двоих... И нам не уйти от этого странного и страшного рока... Мои пальцы зарываются в твои волосы... мальчик мой... Ты хронику печали пишешь, брат. Моих небес пылающий закат Спокойно перешел бы в сумрак синий, Когда бы не ударившие в спину Тупые стрелы узнанных утрат: Сплетенье тонких рук - или ветвей - Или скрещенье линий на ладони Упавшего листа - все топчут кони, Что вырвались из памяти моей. Седа их грива, как морская пена, Как пепел корабельных корпусов, Как снег, что заметает звуки слов - Так белит пыль склоненные колена, Так белит лица отпечаток плена - И запирает сердце на засов. Да, мы в плену у чуждой нам игры. Надеюсь - не навечно. До поры. Когда все будет сказано и спето, В земле, с которой сброшены запреты, - За гранью смерти, - встретится легко Средь яркого полуденного света С твоих небес погубленным рассветом Горящий запад неба моего. Тихо шепчу я...
Алэй Лан: Слишко правдиво для сна, слишком четко для воспоминания...слишком больно, чтобы не поверить, что так все и было. Было? Почему же было...скорее продолжается и сейчас..."Вечные спутники" - похоже на название карты Таро, но я знаю, что такой в колоде нет. А мы ее вытащили. Воспоминания...сколько их...в веренице этих лиц и судеб можно потеряться... Я не хочу этого. Пусть воспоминания и все ошибки остаются в прошлом...память это не весь я. Легко касаюсь плеча Джона. - Прости. Я не думал, что это будет...так. Давай...отвлечемся. Не знаю. Кофе попьем. А то у меня голова кругом.
Джон Ди: Я расжимаю руки, помогаю ему подняться. На то, чтобы сварить кофе у меня уже, пожалуй, хватит сил. Тем более, что мне хочется сейчас остаться одному. Я сползаю с кровати и плетусь на кухню. Пока он вариться я сижу на стуле, бессильно оперевшись локтями о колени и уткнувшись лицом в ладони. Осмыслить все то, что произошло за эти несколько дней я, пожалуй, не смогу. Сейчас, по крайней мере. Столько всего намешалось... Страсть, боль, страх, безразличие, насилие, ненависть, любвь, мистика... Удары сердца еще отдают болью. Алэй возится где-то в комнате. Все-таки хорошо, что все так вышло - мелькает мысль. Вырос бы рядом со мной - стал бы такой дрянью как и я. А так... очень милый мальчик. Несколько наивный, но зато чистый. Надо поскорей отправить его обратно на Землю, проследить, чтобы его не трогали больше и слинять куда подальше. А то ведь дурное... оно быстро прилипает к людям. Даже хорошим. Я налил кофе в чашку, поставил на поднос ее, сливки, сахар и отнес в комнату. Сам я кофе терпеть не мог и пробормотав Алэю "Пей, я скоро вернусь" сбежал в ванную комнату. Пустил воду и присел на краешек ванной. Пусть думает, что я моюсь. В принципе, кстати, не мешало бы. Я разделся, залез в воду и сел, обхватив колени руками. Может, пока я здесь сижу он спать пойдет? А долечиваться я могу и к себе в кабинет уйти...
Алэй Лан: Кофе остывает в чашке нетронутым. Я и глотка не смог сделать...с удовольствием отправился бы сейчас в спортзал и гонял бы себя до седьмого пота. Просто, чтобы мозги проветрить. Слишком много сюрпризов за слишком короткий срок. Из ванны слышен шум воды, а я сижу как на иголках. Моя жизнь это моя жизнь. Я не хочу делить ее с тенями из прошлого, даже если это мое прошлое. Воспоминания о чувствах...это не сами чувства? Так ведь? Часы отсчитали полчаса и я, памятуя прошлый случай, заволновался. Нерешительно стукнул в дверь. - Джон...у тебя все хорошо? А потом я вдруг подумал, что за стенами этой подземной квартирки ничего не изменилось...и пока мы здесь оба в ловушке. Джон - заключенный, а меня вообще вычеркнули из списка живых...
Джон Ди: Я уже вымыл волосы, как послышался тихий стук. - Джон...у тебя все хорошо? Значит не спит... Мне захотелось, чтобы все поскорее кончилось и я больше никогда не слышал звука этого голоса. Это будет тяжело, безумно тяжело, но не труднее, чем тогда, когда я думал, что его нет в живых. Зато предвкушение этого момента... момента потери... оно с ума способно свести. А еще и эти видения... Я зябко поежился... Еще подумает, что этот бред к чему-то обязывает... - Да, все в порядке, скоро выйду. Спать иди. - Я постарался чтобы мой голос звучал спокойно, хотя вылезая из ванной я чуть не упал. Да, сегодня мне еще никуда не идти. Я машинально поискал глазами аптечку, но ничего не нашел. Да уж. Видимо судьба мне сидеть в койке до завтра. Я вздохнул, натянул на себя длинный черный халат и начал не глядя сушить волосы. Где-то здесь была щетка... Я уже почти закончил со своими патлами, тем более сейчас они были много короче обычного и, расчесываясь, глянул в зеркало. То что я увидел, заставило меня выронить щетку из рук. - Что за дьявол?!. Я быстро приподнял тяжелые пряди. Так и есть - слева, сбоку, прикрытая основной иссиня-черной массой волос, струилась серебряная змейка седины. Я некоторое время тупо разглядывал ее, потом поднял щетку и быстро покончил со своей прической. Придирчиво глянул на свое отражение. Мотнул головой. Нет, вроде не видно. Еще раз осмотрел себя. Темные круги под глазами, ввалившиеся щеки... но в принципе вид уже просто очень уставшего человека, а не живого покойника. Я еще раз прикоснулся к волосам, глянул на белую прядь - вдруг померещилось, убедился, что глюки остались позади и я имею дело с реальностью, чертыхнулся и вышел. Будем надеятся, что моя способность изображать холодность и невозмутимость не покинули меня. Тем более что с моим братом это мне пока плохо удавалось...
Алэй Лан: Джон выплыл из ванны похожим на собственный призрак. До чего он себя довел...Странно, но сейчас я почти видел в нем того подростка, что запросто мог провести над книжкой ночь напролет. Мда..только книжки у него теперь другие. И сам он другой. А если бы мы остались вместе? Глупые вопросы...Если бы... Спать мне не хотелось. Да чего там. Я просто боялся, что как только закрою глаза меня опять начнут донимать эти видения. А вот Джону поспать было необходимо. - Ты ложись, а я пороюсь в компе. Сам говорил, что мне нужно ознакомиться с планом тюрьмы. Почему то мне казалось, что ему сейчас хочется остаться одному.
Джон Ди: Когда я зашел в комнату Алэй метался по ней как... хм-ммм... тигр по клетке. Тигренок... да уж... Кофе остался нетронутым, а на меня он уставился как на нечто, чему давно пора лежать в гробу и тихо разлагаться, не мешая окружающим... Да, конечно, я для него всего лишь призрак из прошлого... и как бы не было ностальгически-приятно это прошлое к настоящему его прицепить довольно трудно. В конце-концов я уже все решил, а попереживаю, насчет принятого решения, как-нибудь потом. Я сделал вид, что не заметил его взгляда и на его слова о плане тюрьмы и постели только чуть кивнул головой. Включил комп, ввел пароль и, подозвав Алэя, показал ему где искать информацию. Потом отнес чашку с кофе на кухню и, вернувшись, устроился в широком и глубоком кресле. Лягу я попозже, а сейчас мне хотелось кое-что посмотреть. Я вставил флэшку с информацией в считывающее устройство, включил музыку и одел наушники. Машинально закурил и начал просматривать текст, графики, схемы... Некоторые формулы нуждались в исправлении, кое-что надо было дополнить, что-то потеряло актуальность... Я увлеченно работал, как вдруг зазвучавшая музыка заставила меня вспомнить то, что казалось мне прочно забытым... Бал... Это был костюмированный бал и на нем было объявлено о нашей помолвке. Мне было двадцать, ей - шестнадцать... Как ни странно я не имел ничего против, девушка была красива, темпераментна и, главное - бесспорно умна. Мы понравились друг другу с первого взгляда, она не тряслась передо мной как остальные, но была очень нежным и чистым существом, однако с твердым характером. Не ангел - человек. Если сравнивать ее с божествами прошлого она была бы не Венерой, а Дианой. Внешне мы были даже чем-то похожи - при черных глазах и волосах у нее тоже была удивительно белая кожа. Я еще тогда не был таким очерствевшим циником, как сейчас и ей удалось что-то затронуть во мне. Наша помолвка была обставлена так, как и полагалось в случае когда готовятся к браку отпрыски двух очень знатных и богатых семей. Гости, в костюмах девятнадцатого века, прекрасная музыка, свечи, цветы, драгоценности, подобные которым можно было увидеть либо в лучших музеях мира, либо вот на таких балах, когда они покидали фамильные сейфы и вспоминали - как это, украшать собой своих хозяев... В саду романтично мерцали огоньки, били фонтаны из безумно дорогих вин - вот уж никогда не понимал этого снобизма, летали потрясающей красоты ночные бабочки, специально привезенные из тропических стран - к утру они все, разумеется, погибли, беседки - все в розах, орхидеях и лилиях... Время от времени ночное небо освещали огни феерверков, для развлечения гостей были приглашены лучшие артисты мировой сцены... И вот, наконец, начались танцы. Это действительно было великолепным зрелищем - в современном мире искусство таких танцев осталось лишь на сцене да среди аристократии. Но когда на середину бального зала вышли мы - толпа расступилась, и тихо зазвучал прекрасный голос певицы, ведя за собой мелодию старинного вальса... Это было чудесное зрелище - высокий, красивый молодой человек с длинными черными волосами и прекрасная юная девушка в белоснежном с серебром платье, с голубоватым жемчугом в черных кудрях, ниспадающих на точеные алебастровые плечи. Впервые на лице жениха, знавшие его, могли видеть такое выражение нежности, оно не было высокомерно-холодным или искаженным презрением или ненавистью - обычными для него выражениями. Большие черные глаза девушки смотрели на юношу с любовью, она никогда не могла поверить тем странным слухам, которые ходили про него - ведь он всегда был так добр с ней, так ласков и предупредителен... Голос певицы взлетал, набирал силу, темп вальса ускорялся... Белое и черное, две гибкие, грациозные фигурки, кружащиеся в танце любви под дождем из медленно падающих лепестков роз... И над всем этим парящая страстная мелодия... Наконец музыка вновь замедлилась, последние па и молодой человек опускается на колено перед своей избранницей, одной рукой обнимая ее за талию. И, одновременно с этим движением раздается легкий хлопок, глаза девушки изумленно распахиваются, на ее белоснежном платье расплывается алое пятно и она с легким вздохом оседает, прогибаясь в обхвативших ее руках. Молодой человек, осторожно кладет обмякшее тело на пол, целует полураскрытые, побледневшие губы, отпуская рукоять пистолета и позволяя ему вернуться ему обратно к запястью, затем подходит к мужчине, поразительно похожего на него, но явно много старше и произносит: - Помните, отец, вы говорили мне о недопустимости привязанностей в жизни? Я усвоил урок. Боюсь, я слишком бы к ней привязался. Он слегка наклоняет голову в поклоне и выходит из зала... Я вздохнул, приходя в себя. Бросил окурок в сторону, взялся за следующую сигарету. Дело, как водится, замяли, несмотря на соответствующую реакцию ее семьи... А я вновь отправился в свои странствия... Я встал. Алэй все еще копался в компе. А ведь не исключено, что я и его мог пристрелить. Возможно, просто пистолета вовремя под рукой не оказалось. Или сил, свернуть шею просто так. Не знаю... Я затушил сигарету, выключил и отложил наладонник в сторону, встал и направился к кровати. Снимая халат негромко позвал: - Офицер Алэй Лан. - Он обернулся, на его лице было написано удивление, но я не дал ему открыть рот и продолжил. - Когда мы отсюда выберемся, да и вообще, старайтесь держаться от меня подальше. Затем, ничем не поясняя своих слов, я нырнул под одеяло и отвернулся к стене. Надо поспать. Еще немного - и для этого не будет ни времени, ни возможности.
Алэй Лан: Я заставил себя пропустить эту милую реплику мимо ушей. Лег спать? Отлично. Только это сейчас по настоящему важно, а проблемы...будем решать по мере их поступления. "Когда выберемся..." - да, оптимизма Джону не занимать. А вот я для него сейчас самая настоящая обуза. Одно дело - выбираться самому, и совсем другое - тащить за собой кого-либо столь бесполезного как я. Может, этим и объясняется его холодность...хотя создается ощущение, что он использует ее как маску. А может и как защиту. По части масок в интернате я прошел неплохую школу... Джон вроде уснул. Я подошел и поправил одеяло. Точнее просто нашел повод, чтоб подойти...Меня тянуло к нему как магнитом - не это ли чувство заставило меня тогда шагнуть в его камеру? Я вернулся к компьютеру...и просто с головой закопался в информацию, выкинув из головы все проблемы близко-родственного характера, а закопаться было во что...Складывалось четкое ощущение, что сама тюрьма была всего лишь прикрытием для чего-то большего. И даже лаборатории были всего лишь частью этого проекта и не уверен, что основной. Меня все больше занимал вопрос, что здесь будет по завершении процесса терраформирования - ведь не для заключенных они стараются? Колония? Столь удаленная? Зачем? Словно...кто-то готовил базу для очень массштабного эксперимента...или это у меня уже мозги спеклись. Устав пялится в монитор, я тихонько вышел из комнаты. Открыл хранилище оружия, как меня учил Джон. Как я уже заметил раньше - очень неплохой выбор...потренироваться бы...ага, взять парочку образцов интересно как в лаборатории отреагируют на вопрос "Где здесь у вас тир?" Я подобрал для себя пару легких бластеров...убойная сила....вполне... Зевая, я с ногами забрался в кресло. Вот с этой моделью я был незнаком..новая разработка?...неет..не буду спать...пока еще..
Джон Ди: Под моими крыльями раскинулся Млечный Путь, а впереди уже виднелась цель путешествия - темное пятно, которе бесследно поглощало все, что приближалось к нему... мертвая зона, не смерть, но анти-жизнь... Однако она лишь выглядела так... Это была всего лишь точка перехода, но мало было тех кто, рискнув преодолеть ее, завершил задуманное. Я был уже рядом и шерсть поднималась у меня дыбом от ледяного взгляда этой тьмы, я чувствовал, как маленький, теплый клубочек сжимался у меня на спине, вцепляясь коготками в шкуру, как вдруг передо мной словно сконцентрировался, материализовался из не-жизни, тот, кого я, собственно, ожидал увидеть. Огромный, с меня размером, словно сотканный из радуги единорог завис почти перед моей мордой, паря на мощных крыльях. В больших глазницах, плескался холодный голубой огонь. На острых, длинных клыках пенилась свежая кровь. Когда он говорил между оскаленных зубов то и дело показывался тонкий и длинный раздвоенный язык. - Стой, - раздалось повелительное, - дальше пути нет! - Здравствуй, Страж Врат, - ответил я, - не узнаешь? Голубой огонь на мгновение полыхнул из глазниц. - Ты решился... ты знаешь цену, которую тебе придется заплатить? - Я знаю цену. И я готов заплатить сполна. - Что ж. - Помолчав произнес единорог. - Ступай. Но ему, - он кивком указал мне на спину, - придется остаться. - Он пойдет со мной. - Нет! - Он пойдет со мной! - От моего рычания, казалось, вздрогнули звезды. Некоторое время ма молча меряли друг друга взглядами, после чего Страж Врат отступил, давая нам дорогу. - Ты знаешь Условие, - раздалось мне вслед тихое шипение. Я кивнул. - Я сам расплачусь с тобой. За него. - Это были мои последние слова перед тем, как я взмахнул крыльями и тьма Врат поглотила нас... Я открыл глаза. Горел свет, но за компом Алэя не было видно. Я привстал и огляделся. Ах, вот оно что... Он свернулся клубочком на кресле, такой маленький и беззащитный... И страшным контрастом этой беззащитности, на его коленях лежало смертоносное оружие. Я поднялся и глянул на часы. Четыре утра. Не буду его раздевать - еще проснется. Я снова перенес его к нему на кровать и плотно закрыл двери. Вернул пистолет на место и, активировав дополнительную звукоизоляцию, включил музыку. Пульсирующий, резкий ритм вливал энергию в тело. Я начал проверять на что я еще способен. Через час я отправился в душ, более-менее довольный собой. Да, конечно, могло быть лучше, много лучше, но, учитывая то, как я истязал себя последнее время я расчитывал, что будет много хуже. Я принял холодный душ, перекусил и начал одеваться, попутно подбирая вооружение и различные медикаментозные препараты. Сегодня все должно было решиться и мне вовсе не хотелось умереть в одном шаге до победы. Через час, я сам себе немного напоминал киборга. Не внешне - внешне все было болнее-менее обычно, но вот под одеждой чего только не было. Я одернул тяжелую кожаную куртку. Еще раз оглядел себя. Затем взял расческу и забрал волосы в плотный хвост. Белая полоса резко выделилась на общем фоне. Ладно... тут уж ничего не поделаешь... не кремом для обуви же ее закрашивать, в самом деле. Очки с приемо-передающим устройством и камерой... перчатки... все.
Алэй Лан: Я проснулся, потянулся на кровати, куда меня видимо опять перенес Джон. Вот тоже радость на него свалилась - таскать своего уже не маленького брата. Я потопал в душ и переоделся. Джон был в соседней комнате...я молча рассматривал его экипировку. Не похоже, чтоб он собрался на развлекательную прогулку в парк атракционов...значит уже... Джон заметил меня и недовольно, как мне показалось поморщился. Белая прядь на виске...разве она была до этого? Мне вдруг стало страшно. Неужели мы встретились только чтобы расстаться или погибнуть. Седина...серебро...тьма впереди и холодный, такой холодный голос, который говорит о каком-то условии...О каком условии? О какой цене?...Мне хотелось подойти к нему, но я боялся, что он снова оттолкнет меня. - Подскажи мне, что взять с собой. Я не хочу быть помехой. Это скоро начнется да?
Джон Ди: В комнату вошел Алэй. Выспался уже... и судя по влажным волосам даже вымыться успел. Он стоял и рассматривал меня как экспонат музея истории оружия. Заметив мой взгляд он отвел глаза и спросил - Подскажи мне, что взять с собой. Я не хочу быть помехой. Это скоро начнется да? Взять с собой. Он озвучил то, над чем я мучительно размышлял уже несколько часов - что мне с ним делать когда начнется вся эта заварушка? Больше всего мне хотелось оставить его здесь, запереть и быть уверенным что с ним ничего не случиться. Но, увы, я не мог расчитывать на безопасность этого места. А это значит, что надо действительно взять его с собой. Попадать в различные переделки мне было не привыкать, но я привык работать один. К тому же я понятия не имел о его навыках и манере вести оборону. А это значит что мне придется защищать две шкуры - свою и его. При этом стараясь все время держать его при себе. И дай-то бог, чтобы у него хватило мозгов не начать заниматься самодеятельностью. Я взглянул на часы. Времени в обрез. - Значит так, офицер. Будете действовать как в армии - я приказываю, вы, не рассуждая, подчиняетесь. Только в таком случае вы не будете мне помехой, а я сумею защитить вашу жизнь. Вся эта катавасия начнется не раньше двенадцати - должен прилететь очередной шаттл с Земли и дать сигнал о своем благополучном прибытии. Сейчас вы садитесь и завтракаете, а потом я экипирую вас и объясню что к чему. Завтрак на кухне. И я, не дожидаясь его ответа, развернулся и уселся за компьютер. Мне надо было проверить данные о работе аппаратуры в лаборатории и связаться с ребятами, проверить их готовность.
полная версия страницы